— Самое интересное в этой истории то, — вставила Лалла, — что герцогиня Виндзорская, трижды побывав замужем, не спала ни с одним из мужей… даже с бедняжкой Эдуардом Восьмым. Поверьте, я не вру! Очевидно, она была физически к этому не способна. Отсюда и мужские черты в ее облике.
— Ты только что это придумала! — воскликнул Джереми. — Я никогда не поверю, что, бросив все ради нее, Эдуард позволял ей отказывать себе в близости! Чепуха!
— Мой дорогой братик, бывший король Эдуард был настоящим простофилей.
— Могли бы мы поговорить о чем-нибудь другом? — Сэр Джеймс, который молчал весь ужин, откинулся в кресле. Его голос зазвенел в темноте над головами. — Я думаю, что вряд ли сексуальные привычки того, кто даже несколько месяцев был нашим королем, — подходящая тема для беседы.
— О папа, не будь таким ханжой! — Лалла, казалось, была довольна тем, что вызвала гнев отца. — Все знают, что тебе по большому счету глубоко плевать на Эдуарда и миссис Симпсон. Вспомни, что ты говорил о них несколько дней назад!
— Арабелла! — Рот сэра Джеймса приоткрылся от ярости, обнажив длинные острые зубы.
Разговор продолжался. Мы с Джайлсом перебрасывались ничего не значащими репликами, а Джереми и Лалла о чем-то спорили. Инскипы-старшие были поглощены своими мыслями — казалось, они находились в этот момент в совершенно другом мире. В воздухе чувствовалось напряжение. Я не понимала, как моей тете удавалось общаться с этими людьми.
— Какая интересная картина, — сказала я в пустоту.
За спиной сэра Джеймса висел портрет. На нем был изображен самый уродливый человек, которого мне приходилось видеть. В тусклом свете его злобные маленькие глазки горели как угли. Весь его облик — широкий плоский нос, лысая голова, мясистые уши — более напоминал свинью, чем человека. В глаза бросалось удивительное сходство между сэром Джеймсом и человеком, нарисованным на картине. Я покраснела, мне показалось нетактичным привлекать внимание к портрету.
— На портрете сэр Алюрд Инскип, — сказал Джереми. — Это наш печально известный предок. По правде говоря, он не совершил ничего ужасного, вся его вина в том, что он был очень уродлив. Местные жители называли его Инскипский боров. Он женился на прекрасной юной девушке. Ее родители попросту продали ее. Она завела любовника. Сговорившись с ним, она заперла сэра Инскипа в подвале. Молодые люди жили как короли в течение нескольких месяцев, а он умер взаперти от голода. Когда они открыли подвал и спустились за телом, на стенах было написано кровью: «Расплата настигнет грешников. Да поможет мне Господь!»