Леди Инскип позвала меня, Лаллу и Сюзан за собой. Мы последовали в гостиную пить горький кофе. Я сварила кофе перед ужином: кажется, я насыпала в воду слишком много порошка. Через пятнадцать минут к нам присоединились мужчины. Френсис, прихрамывая, шел впереди. Он опирался на палку. Было заметно, что каждый шаг дается ему с большим трудом. Доковыляв, он рухнул в большое кресло, которое стояло возле рояля. Немного погодя он взмахнул палкой, и Сюзан немедленно подбежала к нему. Я с сочувствием наблюдала, как бедная девушка металась в поисках нот, а потом, установив их на пюпитр, безропотно села за рояль. Сэр Джеймс уселся так далеко от рояля, как только мог. Он раскрыл газету, словно пытаясь отгородиться ею от окружающего мира. Большой датский дог Вольдемар положил огромную голову хозяину на колени.
Джайлс, Лалла, Джереми и я в спешке покинули гостиную. Нип и Надж последовали за нами. Я от всей души сочувствовала Сюзан, но не было такой силы, которая смогла бы заставить меня остаться. В детстве, во время учебы в школе, я испытывала подобные чувства — ужасную смесь жалости и стыда. Всегда находился кто-то, кого не очень хотели принимать в компанию. Бедная девочка могла быть слишком толстой или не модно одетой. Я никогда не могла найти в себе мужество встать на ее защиту или подружиться с ней. Я была счастлива тем, что меня принимали в круг избранных — haute monde[24].
— Попробуйте новую версию «атомной бомбы», — сказал Джереми, зажав в руках графин с чем-то, похожим по цвету на лондонский туман — таким же густым и серо-коричневым. — В рецепте написано: смешать бренди и абсент в равных пропорциях, но у нас нет абсента, я добавил перно и калуа [25]. Мне кажется, получилось неплохо.
Я осторожно сделала глоток. Вкус и правда был превосходный.
— Я должна кое в чем признаться, — сказала я, когда Джереми обнял меня и закружил в танце. — Я чувствую себя ужасно из-за того, что произошло перед ужином.
— Нет никакой причины для волнений, — промурлыкал мне на ухо Джереми. — Собери свои тревоги и оставь их на пороге!
Я рассказала ему о том, что это я бросила печенье собакам, а они так разошлись, что опрокинули лампу.
— Мне нужно было во всем признаться, но я испугалась твоего отца. Тетя Пусси никогда не простит мне, если узнает. Я была не права и готова заплатить за нанесенный ущерб.
— Я понял, какую лампу ты имеешь в виду. Эту уродливую статуэтку, стоявшую на камине. Я запрещаю тебе говорить о ней. В конце концов это собаки разбили ее, а не ты! — Он прижал палец к губам. — Тс-с!.. Больше ни слова, лучше расскажи мне о своей замечательной тете!