Однако разговор наш с самого начала принял не совсем тот оборот, которого я ожидал.
— Так значит, Нью-Гемпшир, Берни? — раздался в трубке голос Рэя, и следует отметить, что он сумел вложить в него максимум презрения. — Пой, ласточка, пой.
— Собирался остановиться в «Ласточке», — сказал я ему, — но там не было мест. Вообще все мотели забиты, так что пришлось довольствоваться «Ганновером». А ты откуда знаешь, Рэй?
— Я одно знаю наверняка, — ответил он, — что ты в таком же Нью-Гемпшире, как я в Новой Зеландии.
— А почему ты так уверен, Рэй?
— А потому, что ты не моргнув глазом сперва соврал моей жене. Специально сказал ей, что ты в Нью-Гемпшире, зная, что она передаст мне. Если б ты и вправду находился в этом самом Нью-Гемпшире, Берни, стоило ли огород городить? Ладно, это я так, к слову. Главная твоя промашка не в этом.
— В чем же?
— Да в том, что я могу проследить звонок. И ты еще спрашиваешь!.. Ну, погоди, только попадись мне на глаза! Проводишь ночь с этой своей придурочной неприкаянной подружкой из разряда гермафродитов… тьфу!.. как их там… причем совершенно непонятно, какой вам от этого толк. А потом решаешь, видите ли, позвонить мне и отправляешься куда-то в другой район на тот случай, если я вдруг прослежу звонок, хотя как это можно сделать с моего домашнего телефона, одному дьяволу известно.
— И как же ты это сделал, а, Рэй? — спросил я.
— Просто догадался, — ответил он. — Так, погоди-ка, сейчас… Ты находишься по ту сторону моста, в Бруклин-Хайтс, верно? И оттуда, где стоишь, виден Променейд, да, Берни?
— Да, — ответил я. — Следует заметить, что он выглядит совершенно потрясающе в этом утреннем тумане.
— День потрясающий, спору нет, однако где ты углядел туман, непонятно. Он уже успел развеяться несколько часов назад. Ладно, беру свои слова обратно. Для Бруклина маловато фоновых шумов. Ведь сегодня воскресное утро, если не ошибаюсь? Тогда ты, наверное, на Уолл-стрит. И никакого Променейд в поле зрения. Однако готов поставить доллар, что ты видишь здание фондовой биржи, а?
— Потрясающе, Рэй. Клянусь, до сих пор не понимаю, как это у тебя получается.
— Это ты нарочно так говоришь, чтоб я думал, что ошибся. Но я, черт побери, прав, хотя сам до сих пор не пойму, какой мне от этого прок. Ты действительно хочешь знать, как это у меня получается, Берни? Вся штука в том, что мы с тобой давние знакомые. И неудивительно, что за это время я успел узнать тебя как облупленного.
— Туман развеялся не окончательно, Рэй. Какая-то его часть осталась и застилает глаза, а в горле стоит ком.