— Если да, — ответил я, — то всех нас ждут нешуточные неприятности.
Затем колокольчик зазвонил снова, на сей раз явились два свидетеля Иеговы, которым приспичило со мной поговорить. Мы очень мило побеседовали, причем в этой беседе ни разу не фигурировал ни Прудон, ни Иоанн Златоуст. Правда, мне пришлось самому оборвать разговор, иначе бы они все говорили и говорили, но тем не менее ушли свидетели вполне довольными и счастливыми, а я снова взялся за Уилла Дьюранта. Через несколько минут снова звякнул колокольчик, и на этот раз я не поднял глаз от книги, пока не услышал знакомый голос.
— Так, так, так… — произнес лучший в мире полицейский, какого можно только купить за деньги. — Бернард, сынок миссис Роденбарр, собственной персоной! Всякий раз, когда я его вижу, торчит, уткнувшись носом в книжку. Что более или менее объясняет, зачем молодому парню просиживать задницу в книжной лавке.
— Привет, Рэй.
— «Привет, Рэй»… Тебе следовало бы вложить в это больше энтузиазма, Берни. Иначе я вовсе не уверен, что ты рад меня видеть.
— Привет, Рэй!
— Вот так-то уже лучше… — подавшись вперед, он оперся локтями о прилавок. — Но ты всегда почему-то нервничаешь, когда я заглядываю к тебе в гости. Словно подвоха какого ждешь. Отчего это, а, Берни?
— Сам не пойму, Рэй.
— Я хочу сказать, ну какой тебе смысл нервничать? Респектабельный джентльмен, сроду не нарушал закона. Да ты должен прямо от счастья трепетать, когда твой закадычный друг полицейский заглядывает к тебе на работу.
— Закадычный… — пробормотал я.
— А что, Берн?
— Мне очень нравится это словосочетание, закадычный друг-полицейский. Нет, ей-богу, в нем что-то есть.
— Рад, что угодил, Берни. Можешь использовать всякий раз, как приспичит, дарю. А теперь ответь-ка мне на один вопросик.
— Если смогу.
— Видел когда-нибудь раньше эту штуку?
Он что-то держал под прилавком — что именно, я не видел.
— Еще бы, — ответил я. — Много раз. Это мой атташе-кейс. Но откуда ты знаешь Хьюго и с каких это пор у него на посылках?
— Ты это о чем, черт побери? Какие еще посылки?
— Просто не в силах подобрать другого слова. Я же говорил ему, что отдавать вовсе не к спеху, — я протянул было к кейсу руку, но Рэй отдернул свою. Я в недоумении уставился на него. — В чем, собственно, дело? — спросил я. — Ты отдаешь мне этот чертов кейс или нет?
— Еще не знаю. — Он положил кейс на прилавок и опустил пальцы на маленькие замки. — Как считаешь, что там внутри?
— Эмпайр-стейт-билдинг.
— Чего?
— Ребенок Линдберга.[12] Откуда мне знать? Я понятия не имею, что там лежит, Рэй. Когда Хьюго Кэндлмас заглядывал тут ко мне на днях, он сунул туда раскрашенные вручную гравюры, не хотел, чтобы помялись, ну и еще пару каких-то пакетиков, что были у него с собой.