Утро выдалось прохладное, и я притворил дверь, а потому слышал звон колокольчика всякий раз, как она открывалась. Обслужил пару ранних пташек, каких-то юнцов, пробил два чека по нескольку долларов каждый и стал просматривать книги, которые принес мне Маугли.
Это довольно странный тип, выглядит так, словно его и вправду воспитали волки, — изможденный, с ввалившимися глазами, копной спутанных волос на голове и общипанной бороденкой. «Спид» и «кислота» прожгли изрядные дырки в его мозгу, он забросил свою докторскую по английскому в Колумбийском университете и вел теперь кочевой образ жизни, переезжая из одного заброшенного дома в другой, как диктовали обстоятельства.
Еще в бытность свою студентом он начал собирать библиотеку, но затем, опускаясь все ниже по социальной лестнице, постепенно распродавал книги. Ко времени, когда он отыскал тропу в «Барнегат Букс», хорошего у него осталось мало, но мне все же удалось приобрести несколько книг, в том числе полное собрание сочинений Киплинга в прекрасном состоянии. Потом он куда-то исчез, почти что на год, — как я догадывался, начал смолить крэк и утратил всякую связь с окружающим миром, а затем вдруг снова объявился в прежнем своем обличье — вылитый бродяга. Правда, теперь он ограничил свои химические изыскания вполне невинной травкой с примесью натурального мескалина и поддерживал бренное свое существование, покупая книги на уличных развалах, в лавках вторсырья и на блошиных рынках и затем перепродавая разным людям, в том числе и мне.
Я отобрал несколько штук, а остальные не стал. Там был, среди прочего, неплохой нуар 50-х годов Дэвида Гудиса и Питера Рейба, но вряд ли мои покупатели станут платить коллекционные цены за такого рода издания.
— Вообще-то, — заметил он, — меня навел на них Джон из «Сообщников». И я подумал, что тебе подойдет. Ну смотри, разве не чудные обложки?
Я признал, что обложки действительно замечательные.
А выбрал биографию Томаса Вульфа, Синклера Льюиса пера Марка Шорера, а также еще парочку книг, а потом мы стали торговаться как бешеные, пока не сошлись на приемлемой для обоих цене. В конце я задал ему вопрос, который обычно задаю всем своим регулярным поставщикам:
— А они случайно не краденые, а, Маугли?
— Какие же еще! «Всякая собственность есть продукт кражи». Ты знаешь, кто это сказал, Берн?
— Прудон.
— Молодец. Именно что Прудон. Вообще-то Иоанн Златоуст высказался примерно в том же духе. Что, не ожидал от него, а?
Мы немного порассуждали на эту тему, а затем он заметил:
— Ну что тебе сказать, Берни? Лично я ни одной из них не воровал, если только купить Дэвида Гудиса в магазине Армии спасения за пару баксов, когда знаешь, что можешь свободно загнать его за полтинник, не считается воровством. Ну скажи, воровство это или нет?