– Ну и ник ты взял, скромный ты наш, – скептически хмыкнула капитан. – Но, знаешь, это, пожалуй, выход, тем более, что если ты сможешь перепрограммировать защиту бункера, то никто не прорвется. Проблема только, как туда добраться.
– Я же говорил – бардак устроим! – хихикнул Ленни. – Я ребятам клич бросил, все готовы повеселиться. Вам какой бардак устраивать – маленький или по полной?
– Давай по полной, тогда им точно не до нас станет.
Синтарка еще не знала, что натворила – спускать с поводка принца было не слишком умной мыслью, пожалуй, это было сравнимо только с кварковой войной. Ленни радостно потер руки и засел за комп. Вскоре над городом взревела сирена воздушной тревоги – и это оказалось только начало. Следом ударили праздничные фейерверки, заготовленные к празднованию дня города, а после этого очистные сооружения начали извергать содержимое своих бассейнов на улицы Линдхольма. Причем на ремонт отправили почему-то не сантехников, а полицейских, которые в этом разбирались примерно так же, как пьяный сапожник в балете. Ни один приказ не доходил по назначению, он поступал куда угодно, но только не туда, куда нужно.
Вскоре начало мерцать электричество. В водопроводную сеть было впрыснуто сильнейшее слабительное с местной фармацевтической фабрики. Авиадиспетчерские начали отдавать приказы в сеть ресторанов, а рейсовые экранопланы получать распоряжения из управления ассенизации. Военных почему-то отправили в школы и детские сады с приказом провести утренники и концерты самодеятельности. Обалдевшие офицеры, читая полученные приказы, крутили пальцами у висков, но вынуждены были их исполнять. В АНБ поступило личное распоряжение президента о срочной организации большого банкета на пять тысяч персон, причем распоряжение, подтвержденное личным кодом Родерика. Патрулям приказали срочно сменить форму одежды на юбочки с оборками и обязательно иметь при себе корзинки с цветами.
В Линдхольме воцарилось нечто невероятное. По улицам ходили патрули военных сантехников с разводными ключами наперевес, они получили приказ стрелять на поражение из личного оружия, которого никогда не имели. В школах и детских садах слышалось, как луженые глотки солдат неумело выводили детские песни. Но самое интересное случилось с господином бургомистром – его срочно доставили на очистную станцию и, согласно полученному распоряжение, посадили в выгребную яму, невзирая ни на какие протесты – ведь распоряжение поступило с таких верхов, что подумать страшно. От самой мисс Моак! Она, кстати, тоже не осталась без внимания, получив от множества организаций соболезнования по случаю собственной смерти, и была этим «несколько» удивлена.