Машину выбросило на
тротуар и понесло прямо на детей, по-прежнему не верящих в реальность того, что
происходило: кто-то из них весело смеялся, тыча пальчиком в сторону «ягуара»,
кто-то доедал свое мороженое, кусок торта.
– Нет! Не-е-е-т!!!
– воспитательница бросилась наперерез машине, закрывая собою детишек и принимая
на себя первый удар.
Ее отбросило метров
на десять. Падая, он сбила с ног нескольких детей, спасая их от верной смерти под
колесами. Еще нескольких сбила машина, ударив при сильном развороте задним бампером.
Кто остался на ногах, с криком разбежались в разные стороны, но сразу подбежали
к своей воспитательнице, помогая ей встать. Но та лежала окровавленная под
навесом автобусной остановки, возле опрокинутой урны, не подавая признаков
жизни. Кто-то из детей пронзительно кричал, зовя на помощь, кто-то плакал.
Никто не обратил
внимания, что происходило внутри машины-убийцы. А там Фил, сидевший за рулем,
быстро возвратил на свое место Веру, сам же упал на асфальт, несколько раз
вывалявшись в пыли для большей убедительности своей непричастности к тому, что
только что произошло. И тоже застонал, взывая о помощи. Он заметил, как рядом
притормозил джип с затемненными окнами и стремительно рванул вперед с места
происшествия.
– Все чисто? – тихо
спросил тот, кто сидел за рулем джипа.
– Как в аптеке, –
так же тихо ответил сидевший рядом. – Ни одной души вокруг, все проверили.
– Ни одной души,
говоришь? А кто вон там лежит на лавке под навесом?
– То не душа, а
бомжара. Пьяный в дымину. К такой скотине подойти противно.
– А что рядом с ним
в сумке?
– То, что у любого
нормального бомжа: пустые бутылки. Пусть не обижается, что я разбил их, когда
стукнул ногой. Бомжара, нелюдь, пьяная скотина. Такому никто не поверит, ни
одному его слову.
– Смотри, чтобы
тебе поверили. Если что не так будет – твоя голова с плеч полетит первой. Давай
рвать отсюда когти, сейчас репортеры появятся. Трогай быстрее!
Репортеры,
задержавшиеся немного на организованный специально для них небольшой фуршет по
случаю открытия детского кафе, уже действительно мчались со всех ног к тому
месту, где только что слышался визг тормозов, а теперь доносились истошные
детские крики и плач. Они на ходу вытаскивали из своих сумок, рюкзаков камеры,
микрофоны, готовясь стать первыми свидетелями страшной трагедии. Кто-то из них
вызывал по телефону милицию и скорую помощь, хотя уже и так были слышны
нарастающие звуки сирен. Пока одни начали снимать пострадавших, обезумевших от
страха детей, их окровавленную воспитательницу, другие бросились к машине, из
салона которой по-прежнему доносилась приятная музыка, никак не вязавшаяся с
творившимся вокруг кошмаром.