- Серый!
Я оглянулся - в дверях стоял Захар.
- А?
- Там это... - он кивнул за спину, - тебя в профком зовут. Председатель ищет. Мне Нюрка Стрельцова сказала. Велела поторопиться.
- Зачем?
- Серый, ну мне-то откуда знать? Не я ж председатель! Может за успехи в учебе тебе полагается путевка в Варну и ящик "Слынчева бряга"? А может, выпрут с позором.
- Ладно. Спасибо, Захар.
Я стал укладывать в "дипломат" (предмет моей особой гордости, купленный на первые самостоятельно заработанные деньги) тетради и ручки. Майцев стоял в дверном проеме и словно что-то хотел спросить.
- Чего ты мнешься, дружище? - Я подошел к нему и положил руку на его плечо.
- Ты про доцента сегодня сказал...
- Ну. Сказал и сказал. А что?
- Я ведь никому об этом не говорил еще?
- Захар, не тяни резину, скажи, что не так-то?
- Мы с тобой как два еврея - вопросами разговариваем.
- Вроде того. Так в чем дело?
Он развернулся, выпуская меня из аудитории. И мы неспешно пошли в сторону институтского профкома.
- Понимаешь, Серый... Стать доцентом в этом институте - это на самом деле то, чего я хочу больше всего. Но я никому не говорил этого. Ты же знаешь наших: сразу начнут ржать и приклеят этого доцента прозвищем навечно.
- Это точно, - я согласился, потому что похожие истории случались часто. - А вопрос-то твой в чем?
- Ну, понимаешь... Если я никому не говорил, то откуда ты об этом знаешь?
Я задумался. Мне остро хотелось посвятить в свою тайну еще кого-нибудь, потому что носить в себе такое знание в одиночестве - это выше человеческих сил. Захар, по крайней мере, не сдаст. Если пообещает и будет о своем обещании помнить - не сдаст никому. С другой стороны, мне нужна была чья-то помощь, потому что мне становилось все яснее и яснее, что обладать этим знанием и не попытаться что-то исправить в том гадостном мире, что должен был обрушиться на мою родину уже через три-четыре года - не достойно не только гражданина, но и просто человека.
Но вот как исправить? Здесь я терялся в догадках. Ясно было одно: нужно что-то делать! И делать срочно.
- Захар Сергеич, - сказал я, - давай так поступим: я сейчас зайду в профком, а потом покажу тебе кое-что. И расскажу. Годится?
- Лады, - Майцев уселся на скамейку посреди холла, потому что мы уже пришли.
Я отдал ему свой дипломат и без стука вошел в кабинет, занимаемый студенческим профкомом.
Еще не переступив порог, я знал, о чем пойдет речь.
Наш профорг, усатый мужик совсем не студенческого возраста, сидел за столом у окна и нагло курил "Kent". Но, скорее всего, какую-нибудь "Стюардессу" или "Родопи", упакованные в давным-давно искуренную пачку "Kent", лежавшую перед ним на столе - и судя по кислому, отвратному дыму, так оно и было.