— Ну вот и шеф-повар пожаловал, — пошутил Торстен.
Ребекка хмыкнула. Этот звук используется помощниками адвокатов, когда они не хотят смеяться над грубыми шутками своих начальников или клиентов, но вынуждены как-то на них реагировать, чтобы избежать неприятностей.
Молодой человек остановился перед дверью. «Он похож на бурого медведя в зеленой куртке», — заметила про себя Ребекка. Неожиданно парень повернулся и направился обратно к мопеду. Там он снял свою зеленую куртку, аккуратно сложил ее на сиденье, расстегнул шлем и осторожно, словно тот был сделан из хрупкого стекла, поставил его сверху. Затем отступил на шаг, словно чтобы полюбоваться своей работой, после чего вернулся и чуть-чуть поправил шлем. Все это время его голова по-прежнему была опущена и немного склонена набок.
Затем юноша еще раз взглянул на Ребекку с Торстеном и почесал свой массивный подбородок. «Ему лет двадцать с небольшим, — подумала Ребекка. — Но мозги как у ребенка, это видно».
— Что он делает? — шепотом спросил Торстен.
Ребекка покачала головой.
— Пойду спрошу, можно ли нам здесь пообедать.
Она вышла из машины. Из открытого окна кафе, затянутого зеленой сеткой от комаров, доносились звуки телевизионной трансляции какого-то матча, негромкая беседа и звон посуды. Мимо по реке прогрохотала лодка с подвесным мотором. Из кухни доходили запахи готовящейся пищи. Становилось прохладнее.
«Совсем как дома», — подумала Ребекка и посмотрела на лес по другую сторону дороги. Там на скудной песчаной почве высилась колоннада стройных сосен. Лучи низкого вечернего солнца окрашивали их стволы в медный цвет, золотили заросли низкого кустарника и покрытые мхом камни.
Внезапно она представила там саму себя. Маленькую девочку в вязаном свитере из синтетической пряжи, который трещал и кололся, когда его надевали через голову. Старые вельветовые джинсы были ей коротки, поэтому снизу к штанинам пришили полоски ткани. Вот она выходит из леса с чашкой черники в руках и направляется к сараю, где сидит бабушка. На цементном полу горит костер, чтобы отпугивать комаров. Дыма в самый раз. Больше нельзя: коровы начнут кашлять. Бабушка доит Мансикку,[13] лбом прижимая хвост коровы к ее боку. Струйка молока бежит в ведро. Когда Мансикка наклоняется к стогу сена, слышится лязг цепи.
— Где же ты гуляла целый день? — спрашивает бабушка, в то время как ее руки продолжают дергать за коровьи соски, не сбиваясь с ритма.
— В лесу, — отвечает маленькая Ребекка.
Она засовывает несколько ягод черники бабушке в рот и только потом понимает, насколько голодна сама.