— Внимание! Входит часовой! Руки за голову, ноги на ширине плеч! — гаркнул темный контур в ярком проеме двери.
В камеру вбежали двое курсантов с нашивками летного соединения. Быстро окинув взглядами троицу, они замерли у входа, с импульсными винтовками на перевес. Вместо ожидаемого начальника "губы", в камеру важно вошел высокий лейтенант и остановился напротив Косяка. Его глаза сощурились в узнавании.
— Так, так, так. Старые знакомые. Ну, что же. Разводящий, начнем проверку.
Суетливо заскочивший за лейтенантом "летун", блеснув ромбиками сержанта, активировал черный планшет. Уткнувшись в дисплей переносного терминала, гнусавым голосом зачитал:
— Курсант Дыбенко Петр Демьянович. Арест семь суток, за систематическую неуспеваемость.
— Я! — бодро и зычно громыхнул Дыба.
— Курсант Косяков Владимир Владимирович. Арест семь суток, нецелевое использование ресурсов химического лабораторного комплекса.
— Я! — Прекратив ковыряние в носу, с ленцой протянул Косяк.
— Курсант Черепков Александр Васильевич. Арест семь суток, нарушение режима секретности.
— Я… — робко протянул Череп.
Развернувшись к офицеру, сержант затараторил:
— Мой лейтенант, проверка закончена, арестованные присутствуют согласно реестру. — Бодро отрапортовав, губастый сержант заученным строевым шагом вильнул в сторону.
Быстро поиграв пальцами над сенсорной панелью, офицер уткнулся в планшет. Сверившись с планом мероприятий на рабочий день, поднял голову и хищно улыбнулся Косяку.
— Ну, что же, господа курсанты, сегодня последний день вашего пребывания в стенах этого чудесного заведения. Поэтому необходимо сделать заключительный аккорд, так сказать. Сегодня вас ждет двойная норма Цеха… — Не дождавшись возмущений Косяка, он удивленно вздернул бровь. — Курсант Косяков — вы ничего не хотите прокомментировать? Ну, а добавить, что-нибудь к прошлой анатомически-познавательной речи?
— Никак нет, мой лейтенант!
Косяк уже понял, чем ему грозит возобновление "познавательной" лекции. Решив не подставлять товарищей, он решил подыграть офицеру, в его попытке восстановления подмоченного при прошлой встрече авторитета — и изо всех сил старался походить на примерного курсанта, перевоспитавшегося и раскаявшегося нарушителя воинской дисциплины. Он стоял "по стойке смирно" преданно поедал лейтенанта глазами и, что есть мочи орал: "Так точно", "Никак нет" и тому подобные вещи в ответ на все провокации со стороны проверяющего.
Все в этом мире кончается, завершилась и проверка. Высокий лейтенант-летун, в приподнятом настроении от одержанной победы вышел из камеры. Как только, под удовлетворенный посвист легкой мелодии, шаги начальства удалились и грохнули закрываясь створки тамбура, сержант, до того момента практически не принимавший участия в происходящем, недобро осклабившись, процедил: