— Теперь мы в одинаковом положении, — сказал он глухо.
— Тебе тоже привиделось это… в тот, самый первый вечер? — спросила она, чувствуя, как у нее перехватывает горло.
Маркус чуть отстранился, так что свет ночника заиграл по их коже: ее — бледной, как слоновая кость, и его — смуглой. Нежная женская грудь — и могучий мужской торс…
— Конечно, — промолвил он тихо. — Меня посетила даже куда более странная фантазия. Что ты — только сон, и если снять с тебя платье, то ты растаешь, как облачко.
Глаза ее расширились.
— Но теперь-то ты веришь, что я существую на самом деле?
Губы его дернулись в усмешке.
— Больше, чем верю! — Он нежно тронул ее сосок, и она затаила дыхание. — И эта действительность прекраснее любого сна.
Трэйси робко протянула руку, и он, поймав ее, положил себе на грудь.
Чувствуя, как у нее замирает сердце, девушка призналась:
— Скажу по секрету, не так-то много у меня было под платьем в вечер нашей первой встречи.
— В каком смысле?
— Выражаясь фигурально, сейчас я куда более одета, чем на балу.
— А вот это никуда не годится, — усмехнулся Маркус. — Впрочем, ничто нам не мешает исправить это.
Он расстегнул ремень на ее шортах, и она выгнулась, помогая ему раздеть себя.
— Мягкая и нежная!.. Божественная! — Он встал, чтобы сбросить с себя остатки одежды.
Трэйси повернулась на бок, подперев голову рукой, и подумала: какое это блаженство, когда у тебя есть свой собственный пират. И как было бы чудесно, если бы он взял ее в плен и увез на своем бриге далеко-далеко…
— Что означает эта загадочная улыбка? — спросил Маркус, возвращаясь к ней.
Тела их соприкоснулись, и он заглянул ей в глаза.
— Все те же выдумки на пиратские темы, — призналась она. — А что, я и в самом деле такая?
— Поделись своими фантазиями, — попросил он, поглаживая ее бедро. — А я расскажу тебе о своих.
Губы ее чуть изогнулись.
— Просто мне показалось, будто я пленница на борту пиратского корабля…
— Добровольная?
— Ну конечно! Извини, наверное, это звучит так нелепо…
— Не надо!
— Что?
— Не надо просить прощения. Благодаря тебе я ощущаю себя сейчас не просто любовником, а самым настоящим разбойником.
— Мне нравится, как ты говоришь об этом. А теперь я хочу показать тебе кое-что.
Она придвинулась ближе и обвила его шею руками.
— Вперед, дорогая! — прошептал он, зарывшись лицом между ее грудей. — И не нужно стесняться…
— О Боже! Маркус! Еще, еще!.. — задыхаясь, стонала Трэйси.
Лунный свет заливал комнату колдовским светом. Воздух, казалось, дрожал от желания. Маркус лежал головой на подушке, и она сидела на нем верхом, расставив ноги и наслаждаясь безнаказанностью его рук, ласкающих, сжимающих, тискающих ее груди.