Она отвечала ему тем же, лаская его грудь, ероша густые черные волосы, чувствуя, как с каждым моментом единый ритм все более и более овладевает ими. Они любили друг друга второй раз за ночь, и, хотя первое их слияние было прекрасно, Трэйси тогда лишь следовала за ним, чувствуя себя неопытной и недостаточно раскованной.
Маркус, каким-то образом поняв это, был предельно мягок и нежен. Ласками и поцелуями он успокаивал ее, медленно и осторожно ведя к вершинам наслаждения.
Теперь же, когда страсть закипела в ее крови, он осторожно увлек Трэйси на пол и, когда пришло мгновение финального аккорда, не отпустил, хрипло произнося ее имя.
На этот раз сон пришел не сразу.
Она лежала, свернувшись калачиком, в его руках. Он погладил ее по голове и тихо прошептал:
— Я должен был догадаться.
— О чем ты? — спросила она.
— Что ты ничего не делаешь наполовину, детка, — сказал он, прижимая ее к себе.
Трэйси тут же захотелось сказать ему, что ничего подобного в жизни она не переживала. Что ее первый опыт любви был приятен, но не шел ни в какое сравнение с тем блаженством, которое она испытала на этот раз. И ей хотелось отблагодарить любимого за то, что тот подарил ей. Но слова не шли с ее языка.
Трэйси клонило в сон, но какая-то неясная, туманная тревога дремала в ее сердце.
— Ты побудешь со мной немного? — спросила она, и беспокойство прозвучало в ее голосе.
Она тут же спрятала лицо на его груди, испугавшись, что в ярком лунном свете он прочтет в ее глазах страх одиночества и… любовь.
Впрочем, он, кажется, и так все понял.
— Конечно! Я буду здесь, пока ты не проснешься.
Она расслабилась, упоенная его близостью, силой и надежностью объятий, нежностью сильных рук и властных губ.
И только после этого уснула.
Когда Трэйси проснулась, солнце только-только поднялось. Она приподнялась на локте. Маркус мирно и безмятежно спал рядом.
Трэйси смотрела на любимого, и ей хотелось прикоснуться к его щеке, отбросить волосы со лба, погладить широкие плечи, прижаться к нему… Но она остановила себя.
Как мне хорошо, подумала она и блаженно потянулась, устремив руки к потолку.
Когда Трэйси снова повернулась к Маркусу, то обнаружила, что он уже проснулся и лениво наблюдает за ее разминкой.
— Привет! — сказала она тихо. — Хорошо спалось?
— Ммм! — неопределенно ответил он и стянул с нее покрывало.
— О! — вырвалось у нее, и она попыталась укрыться снова, правда, безуспешно.
Губы его чуть изогнулись.
— Мне нравится видеть тебя такой, как ты есть, и больше ничего…
— Да?
— Это желание мучило меня с самого начала, — веско заметил Маркус. — Сперва это великолепный бальный наряд с восхитительным декольте. Затем скромное платьице в офисе. Я уже не говорю о летном комбинезоне, который произвел на меня, если помнишь, неизгладимое впечатление.