Постоянный полный, понижайка, блокировка, все, что надо, есть, без этих гребаных «автоматически подключаемых» – помню я случай на «Хонде-Серванте»: чуть в канаву не улетел зимой, когда задний мост неожиданно подключился. В дерьмы я лезть не собираюсь, а вот если большая яма с водой или речка неглубокая попадется – пригодится.
Погодите, гады, вот доделаю внешний воздухозаборник – будет вообще красота. Я его у Дугина ваяю, когда время есть. Как только Дугин забрал пустующий авиаангар под мехмастерские и электроцех, так сразу начал собирать туда малую механизацию, ставить на ноги базу – по крупицам, как весовая раскладка позволяет. Но уже кое-что успел сделать. Дугин наш, конечно, ни хрена не главный инженер такого сложного хозяйства, как Замок. По-хорошему, его надо перевести в главмеха тире главного энергетика, это его стихия. Металл и электричество – с этим он готов постоянно возиться сам, не только головой, но и ручками, что и делает. А на должность главного нам нужен спец-строитель. Сотников, как я понял, такого еще не нашел.
Работали мы по такой методике: проезжаем на глазок километра два – три, останавливаемся, иногда выходим, слушаем и смотрим через оптику. Если участок прямой и просматривается хорошо, то я Шнюшу подгонял. Где покривей дорога – тормозились почаще. Периодически проверяли рации на дальность связи, узнавали у Вотякова оперативные новости от Демченко и по замку. Ближе к вечеру узнали про ДШК, обрадовались, протерли перспективы. В крайний сеанс обломились: тю-тю, скончался эфир, уже и Юрка не отвечает, далековато мы забрались, а интересных следов никаких – лишь зверя мелкого и среднего вспугиваем. Но время позволяет, пока катим.
Тут Мишка позади заерзал, закряхтел и вскоре выдал:
– Костя, давай-ка останови, отлить надо, чаек переработался.
– Приемлемо, – говорю я, аккуратно прижимаясь вправо. Преобильный чай под соленую да копченую рыбку весьма способствует.
Вышли дружно за машину, Гоблин свой «аптомат» взял, я помпу оставил. Стоим в рядок, по староземной привычке спиной к дороге, перцы достали и поливаем травку на обочине. Ветерок слабый, солнце, хорошо нам. Попрыгали, как положено, заправились, и тут Мишка выдал:
– Гребаный оборот…
Смотрю я на него, а у Гоблина глаза застыли. Они у него и так не особо живые – Валуев испугается, но тут совсем уж как у зомбака стали. Я взгляд проследил и сам проникся до печенок – рука лежит неподалеку! Настоящая! В смысле, человеческая. По локтю оторвана или отрезана, обрывок ткани видно – похоже, манжетка не порвалась, осталась висеть. Даже не сообразил сразу, левая или правая. Никакой крови вроде бы не видно. Ну я первым делом в салон нырнул, помпу вытащил, дослал. Сомов тоже изготовился, мы переглянулись, подошли ближе, сами головами вертим, ищем плохих. Точно рука, мужская, волосатая. А всего остального не видно – кто-то руку откромсал, а тело унес, или, наоборот, руку сюда закинули.