Ада Александровна Федерольф (Шкодина) родилась в 1901 году. Отец – доктор медицины, мать – преподаватель музыки, оба коренные петербуржцы. В 1922 году Ада Александровна познакомилась с англичанином, преподававшим на курсах иностранных языков, где она в это время училась. В 1924 году она вышла за него замуж и уехала с ним в Англию. Он остался в Англии, а она вернулась на родину, в Москву, в 1927 году и стала преподавать английский язык в московских институтах. Вышла второй раз замуж.
В 1938 году была арестована и осуждена заочным совещанием по 58-й статье – ПШ (подозрение в шпионаже) на восемь лет исправительно-трудовых лагерей. После отбытия срока ей не было разрешено жить в Москве, и она устроилась в 1947 году в городе Рязани преподавателем английского языка в педагогическом институте. В октябре 1948 года была повторно арестована без предъявления обвинения и сослана на вечное поселение в Туруханск. В 1956 году была реабилитирована за отсутствием состава преступления. Ей было разрешено вернуться в Москву.
Причина, заставившая Ариадну Сергеевну Эфрон и меня искать прибежище в Рязани, была одной и той же. Обе мы отбыли сроки в трудовых северных лагерях; Аля – в Коми, а затем в Мордовии, я – на Колыме. По окончании срока нам выдали паспорта, которые в то время назывались «минус 38». Мы не имели права на прописку во всех столицах, многих областных центрах и крупных городах.
Ближайшим к Москве городом, где с такими паспортами прописывали, была Рязань, но там было трудно с жильем и с работой.
В те 40-е годы это был вполне провинциальный город. На его окраине вблизи Оки стоял старинный кремль, а в нем собор, обшарпанный, с обвалившейся штукатуркой. Кругом были могилы некогда известных людей, заброшенные, со сбитыми надписями.
Такие, как мы, снимавшие комнату или угол, старались селиться поближе к центру и рынку, поскольку городского транспорта почти не было. Ходил с редкими остановками один автобус – от вокзала по длинной центральной улице до противоположного конца города, где уже начинались огороды. Местная интеллигенция жила в старых обветшалых деревянных домах. Как правило, это были хорошо образованные люди, отличавшиеся необычайной доброжелательностью.
Свой паспорт я получила на Колыме. Моему мужу Дмитрию Осиповичу Шкодину, тоже отбывшему срок, предложили быть директором лагерного инвалидного дома в Магадане. С мужем мы были разными людьми, связала нас только общая трудная судьба.
Весной, когда открылась навигация, начальство решило отправить по домам первую, самую слабую партию инвалидов, а сопровождающим решили послать меня. Перед моим отъездом я попросила мужа дать развод. Подумав, он сказал: «Я это сделаю с одним условием: ты в Москве найдешь моего сына».
