Пока они вели непринужденную беседу, им подали крошечные пирожные, конфеты и засахаренные фрукты, которые Серафине прежде не доводилось пробовать.
После того как раджмата отослала принца с няней из каюты, Серафина поняла, что пора уходить.
— Огромное вам спасибо за то, что пригласили меня, ваше высочество, — поблагодарила она. — Я так мечтала с вами познакомиться.
— Уверена, что мы еще не раз встретимся, — ответила раджмата. — Припадаю к стопам вашим в благодарность за то, что вы для нас сделали.
Прощаясь, она снова сложила ладони вместе. Серафина же сделала глубокий реверанс и вышла из каюты.
— Ее высочество необыкновенно хороша собой, — сказала она Кельвину Уорду, вернувшись в каюту. — Так красива, как вы и предполагали. Надеюсь, когда я состарюсь, то буду похожа на нее.
— Ну, это еще не скоро будет, — улыбнулся он.
Серафине очень хотелось, чтобы муж ее ответил, что она, несомненно, останется красавицей, однако этого не произошло. И она с болью в сердце отметила — он не из тех, кто кривит душой. Значит, красивой он ее не считает…
Да и в самом деле, какая она красавица в сравнении с леди Брейтвейт?
После того серьезного разговора, когда Кельвин Уорд пылко уверял ее, что с леди Брейтвейт у него все кончено, Серафина время от времени задавала себе вопрос, не видится ли Кельвин со своей бывшей любовницей тайком.
Ему не составило бы никакого труда сказать жене, что он идет на палубу играть в теннис или делать зарядку, а сам в это время мог бы встретиться с леди Брейтвейт.
Наверняка та прилагает все силы, чтобы заманить его снова в свои сети.
Ей, Серафине, Кельвин говорит, что его любовная интрижка окончена.
Но она-то видит, какие томные взгляды бросает леди Брейтвейт на Кельвина в столовой либо в коридоре, если ей вдруг случается столкнуться с ним.
Поэтому Серафина была уверена, что леди Брейтвейт все еще желает мужчину, которого она охарактеризовала «обаятельным, страстным любовником».
Серафина понимала, что Кельвин целовал свою бывшую возлюбленную, и ей стало интересно, что испытывает женщина, ощутив на своих губах его губы.
Ей всегда представлялось, что поцелуи должны быть ласковыми и нежными. Теперь она не была в этом так уверена.
Кельвин Уорд был мужчиной сильным и мужественным, и Серафину не покидало ощущение, что губы его должны быть настойчивыми и требовательными, вот только что они требовали, она не имела ни малейшего представления.
А еще Серафине не давал покоя вопрос, что подразумевается под понятием «страстный любовник».
Она пошла в библиотеку на пароходе и попыталась найти книгу, которая хоть что-то поведала бы ей о любви.