Если уж быть откровенной до конца, то она с большим удовольствием пообедала бы дома наедине с мужем.
Ей так нравилось сидеть напротив него в маленькой, уютной столовой, где одни слуги обмахивают тебя опахалами, а другие, в белых одеждах, с разноцветными тюрбанами на головах, прислуживают тебе за столом.
Ей нравилось слушать рассказы Кельвина о том, что он сделал со дня их приезда в Бомбей. Она знала, что он охотно ответит на все ее вопросы об Индии и о народах, населяющих ее.
И тем не менее Серафина понимала, что должна познакомиться с его друзьями и попытаться полюбить их.
Она была уверена, что он чувствует себя не в своей тарелке, с тех пор как стал жить семейной жизнью, а не привычной, холостяцкой, в своем родном полку.
«Должно быть, он скучает по своим товарищам», — размышляла Серафина, понимая, что не в силах их ему заменить.
Жизнь Кельвина после женитьбы круто переменилась. Интересно, что он сам думает по этому поводу? И какие чувства испытывает по отношению к ней, Серафине?
Какое же ей надеть платье сегодня вечером? Поскольку им предстоит встреча с губернатором, наверняка Кельвин захочет, чтобы жена его выглядела как можно лучше.
И она решила сказать Марте, чтобы та приготовила для нее кое-что из драгоценностей.
Перед их отъездом из Англии сэр Эразм подарил Серафине не только украшения, которые носила ее мать, но и в качестве свадебного подарка бриллиантовое ожерелье, а также браслеты и тиару, в которой Серафина и венчалась.
В глубине души она считала их несколько крикливыми. С большим удовольствием она надела бы две ниточки жемчуга — любимое мамино украшение.
Но Серафина тут же отбросила эту мысль. Во-первых, Кельвин должен гордиться своей женой, следовательно, она просто обязана хорошо выглядеть, а во-вторых, это ее первое появление в Бомбее на людях, и все будут с любопытством разглядывать ее. Значит, нужно будет надеть что-то эффектное.
Когда наконец Серафина оделась и Марта сделала ей самую модную прическу, она, немного смущаясь, вошла в гостиную, где ее уже ждал муж.
Комната была вся заставлена цветами, большинство из которых были подарены раджматой и были редчайшей красоты.
Все окна, выходившие на веранду, были открыты. За ними виднелся сад, где росно много необыкновенных цветов, и вдалеке синело море.
Зрелище было настолько захватывающее, что Серафина на секунду застыла в дверях, не в силах оторвать от него взгляд.
Кельвин Уорд стоял к ней спиной и смотрел на залив, однако Серафине показалось, что он его не видит.
У нее было такое чувство, что мысли его где-то далеко-далеко, там, где для нее нет места.