Заметив, что Феникс, набрав полную грудь воздуха, собирается продолжить свой монолог, я ловко перебила ее, сообщив, что не возражаю. Тем же вечером, разговаривая с Полом по телефону, я призналась, что благодаря Феникс и ее вещам, которые заполонили мой новый дом, он уже не кажется таким пустым. Пол согласился, что лишние деньги, которые она будет платить за комнату, нам не помешают (мне пришлось признаться ему, что я еще не обсуждала с ней эту тему), а поскольку Феникс сразу предупредила, что съедет не позднее чем через год, значит, все не так уж страшно. Ничто не помешает мне избавиться от нее, если наша совместная жизнь окажется невыносимой.
Впрочем, первые несколько недель мне казалось, что мы неплохо уживемся. Наши рабочие графики совпадали почти идеально. Расписание занятий колледжа было построено так, что ее лекции приходились на вторую половину дня.
А поскольку Феникс обожала поспать подольше, у меня вполне хватало времени на утреннюю пробежку (теперь, наученная горьким опытом, я старалась не выходить за пределы кампуса). По утрам кухня была в моем полном распоряжении, так что я могла спокойно выпить кофе, просмотреть записи лекций, а потом отправиться в колледж. Лекции Феникс начинались как раз в то время, когда я уже покидала Фрейзер-Хаял, так что, вернувшись домой, я могла спокойно работать несколько часов до ее возвращения.
О ее появлении обычно возвещал грохот кастрюль и сковородок, доносившийся с кухни. Феникс с самого начала предложила взять на себя готовку, если взамен я соглашусь «скинуть немного» — я догадалась, что речь идет о плате за комнату.
— Я здорово готовлю! — уверила она меня.
И не обманула. Готовила она действительно здорово — правда, несколько эксцентрично. Как-то раз наш ужин состоял из шести перемен блюд, а на следующий день она решила ограничиться банановыми пончиками и пирожками с колбасой.
Я уминала ее стряпню за обе щеки, как снегоуборочная машина. Наверное, причиной моего зверского аппетита был деревенский воздух. К счастью, это пока никак не сказывалось на моей фигуре.
— Все перегорает благодаря затратам творческой энергии, — три недели спустя заявила Феникс.
Помнится, я тогда удивлялась, что, несмотря на потребляемое нами неимоверное количество жирной и чрезвычайно калорийной пищи, похудела почти на килограмм.
Хотя я не очень понимала, как такое возможно, но другого объяснения у меня не было. Феникс была права в одном — мы с ней работали как каторжные. Каждый вечер я допоздна слышала, как она стучит по клавишам допотопной пишущей машинки («Не признаю компов, они зависают, стоит мне только протянуть к ним руку!» — жаловалась она). Я же к концу сентября успела написать введение, первую главу и краткую биографию Дэлии Ла Мотт, после чего отправила все это своему издателю, чтобы выяснить, что он думает по этому поводу.