…А и зря вы, ребята, сюда военных привели. – Серега икнул и поскреб небритый, даром что у торгаша, подбородок. – Их полковник чисто Пиночет какой – слыхали, что выдумал? – И сам ответил на свой же вопрос: – Это ж надо – монополию ввел на торговлю спиртным. Типа, хрен теперь погонишь водочку-то. Сегодня на базаре объявление было: давай лицензию покупай, и все чтобы под контролем было. Количество точек сокращается, время продажи ограничено. Со следующей недели, сказали, введут. Блин, чуть ли не последний анклав оставался, где такая лафа была, – нет, и сюда добрались, вояки долбаные, – с тоской в голосе сказал он.
– Еще удивительно, что так долго продержалось здесь, – негромко заметил Крысолов. – Во всех нормальных анклавах, это, считай, одним из первых было, что власть делать начинала.
– Да знаю я, – слабо махнул рукой Серега. – А так классно было: помотаешься по разным краям, особенно муслимским, потом тут как в раю расслабляешься… Блин, суще, как с казино тогда – нормально же все было: нет, все поломать надо, чтобы потом так же играть, только втихаря, и платить за это втридорога. Теперь все… А… – Он опять махнул рукой, пошатнулся и едва не упал на Артема – тот еле успел подхватить падающее тело. Серега грузно повис на нем и вдруг, дыша густым самогонным запахом, но совершенно трезвым голосом шепнул ему на ухо: – Уезжайте сегодня же, – отстранился от Артема, невнятно что-то буркнув, и нетвердой походкой двинулся к стойке.
– А Захарыч крепенько тут гайки взялся заворачивать, – тихо произнес Старый.
– Старшина был прав: весь здешний совет ему до причинного места, – так же негромко ответил Крысолов. Они, стараясь не привлекать особого внимания, пробирались к выходу. – Кстати, он должен быть доволен: скоро дисциплина тут на уровне будет.
– И не факт, – Старый толкнул дверь, пропуская их, внимательно следя за повернувшим в их сторону головы большинством посетителей, – он только про казино сказал – сильно с ними действительно наборолись? А ты еще про «сухой закон» американский вспомни или про тех же туристов финских, с их алкогольными турами по Ленинграду. Тоже ведь с пьянством боролись, а толку? Разве что стрелять их полкан начнет, только усидит ли тогда здесь…
Короче, ясно было одно: новые порядки далеко не всем придутся по душе, особенно людям, привыкшим к вольнице, – тем же командам или торгашам.
Едва они выбрались из кабачка, носившего странное название «Дастархан», Артем вполголоса рассказал о совете Сереги. Хорошо, машина рядом стояла, в этот раз на нее никто не позарился: охраняемая стоянка, не зря таблетку заплатили. Так они все в «ниву» и погрузились. Тесновато, конечно, стало, хоть здоровенный Кусок и плотный Крысолов сели впереди, сзади вчетвером все равно еле втиснулись – Артем привык уже, что они в ограниченном составе везде ездят. Так что, будь с ними Сикока сейчас – и не поместились бы они, а так хватает места. Может, это и есть тот «цинизм», о котором Старый с Варькой говорили? Хотя будь с ними Сикока, ясное дело, одному кому-то пришлось бы пешком идти – хоть бы и Артему тому же. Если бы оттого Сикока ожил, Артем бы первый весь тот путь, что они вчера на ЛуАЗе проехали, пешком в одиночку прошел, даже через тот бурелом с выдроморфом. Только ведь мертвый Сикока-то, не оживет уже.