…Выстрел был не очень громким, Коржик слышал, как из ружья охотничьего стреляют, – там громче было, – а тут будто сухую палку резко поломали. Однако ближайший к нему мертвец завалился на бок. Второй тоже упал навзничь. Коржик удивленно глянул туда, откуда доносились выстрелы, и увидел двоих человек, мужчину и женщину, стоявших метрах в сорока от дома. Они стояли как вкопанные, и только их винтовки с двумя ремнями слегка дергались в их руках, да большие пальцы быстро отводили затвор, досылая все новые и новые патроны. Каждый их выстрел попадал в цель: Коржик с восхищением видел, как все пули попадают либо в глаз, либо в висок мертвым тварям, – вскоре возле дома не осталось ни одного зомби. Однако существо, ломавшее ставень, лишь злобно оскалилось, когда ему в лоб ударили две пули. Коржик видел отметины от них, но вреда они существу явно не принесли никакого. «Оборотень» начал быстро карабкаться вверх, еще одна пуля попала в него, вторая ударилась в серые бревна дома. Еще немного – и «оборотень» скрылся бы из виду, но в это время рявкнул выстрел куда как громче тех, что были до этого. Когти твари, вцепившиеся в верхний венец, медленно разжались, и она тяжело рухнула на землю. Коржик поднял голову и увидел Виталия, стоящего дальше первых стрелков метров на сто и опускающего винтовку от плеча…
– …Я тоже хочу себе такую винтовку, Виталий, – заявил высокий мужчина. Говорил он по-английски, но Коржик не зря ходил в специализированную школу. – Как ты ее назвал: Dragunova? Да, это не наш «Аншутц». – Он с уважением посмотрел на снайперку, стоявшую возле стола. – Против морфов наш калибр слабоват. И – да: я хочу выкрасить ее в оранжевый цвет. Вообще-то, когда мы летели сюда, в Ханты-Мансийск, я думал, что это последний этап в Кубке мира, а на дополнительный никак не рассчитывал.
– Привыкай, норвежец, – хмуро улыбнулся Виталий. – Этот этап, судя по всему, будет очень долгим.
– Кстати, ты рано ушел из большого биатлона. Ты отстал от нас совсем на немного.
– Я, в отличие от тебя, сопли все же во время бега вытираю, – бормотнул Виталий по-русски, улыбнувшись углом рта.
Третий стрелок, женщина, колдовала над Ленкой. Она тоже говорила по-английски, но была не из Норвегии, откуда-то еще. К счастью, по основной своей профессии она оказалась медсестрой, так что смогла Ленке и капельницу поставить, и что-то уколоть. Ленка уже выглядела гораздо лучше – то ли лечение помогло, то ли в чем другом была причина.
– А все равно мы лучшие, – с гордостью заявил норвежец, – мы и так бы выиграли Большой хрустальный глобус – и в мужском, и в женском зачете. И Кубок наций – тоже. И норвежская команда была самой результативной вчера, когда зачистя… чисча… – он пытался выговорить незнакомое слово по-русски, – …убирали вокзал.