— И кому вы об этом сообщили?
— Ну ясно же, что вашим людям, раз вы здесь.
— Вы позвонили в полицию Пиона?
— Разумеется, не в полицию же Чикаго.
— У нас с вами две проблемы, мистер Плюм. Полиция Пиона, несомненно, свяжется с вами по поводу кражи. Но я здесь не поэтому. Я расследую другое дело, и мне нужно задать вам несколько вопросов. Полицейскому детективу, который приходил вчера, было сказано — мистером Плюком, насколько я понимаю, — что три ночи тому назад у вас останавливалась пара орнитологов. Мужчина и его мать.
— Это он!
— Кто?
— Тот, который украл мои башмачки!
— Орнитолог украл ваши башмачки?
— Орнитолог, ворюга, чертов похититель, да, это он!
— А почему об этом не сообщили детективу, который приходил?
— Не сообщили, потому что мы тогда еще не знали. Я же сказал, я обнаружил пропажу только сегодня утром.
— Значит, вы не заходили в дом с тех пор, как этот человек и его мать попрощались с вами?
— Попрощались — это громко сказано. Они просто взяли и уехали средь бела дня. Они расплатились заранее, так что формально прощание было необязательно. Мы вообще здесь не поклонники всяких формальностей, и от этого вдвойне ужасно, что они вот так обманули наше доверие! — Казалось, он вот-вот подавится возмущением.
— Вы всегда так долго ждете, чтобы…
— Убраться после гостей? В это время года такое нормально. В ноябре меньше всего постояльцев. Следующая бронь на Изумрудный домик аж на рождественскую неделю.
— Человек из бюро не осматривал Изумрудный домик?
— Из какого бюро?
— Детектив, который приходил к вам два дня назад из бюро криминальных расследований.
— Ах этот. Так он же не со мной разговаривал, а с мистером Плюком.
— Простите, а кто такой мистер Плюк?
— Отличный вопрос. Я сам себе регулярно его задаю, — с горечью ответил он и покачал головой. — Простите, полицейских, конечно, не касаются сторонние эмоциональные проблемы. В общем, Поль Плюк — мой партнер по бизнесу. Мы совместно владеем «Рододендроном». По крайней мере, на данный момент это так.
— Понятно, — ответил Гурни. — Давайте вернемся к моему вопросу. Человек из бюро заходил в дом?
— А зачем? Он же приходил насчет этих ужасных событий там, в институте, и спрашивал, не видели ли мы каких-нибудь подозрительных персонажей. Поль — то есть мистер Плюк — ответил, что не видели, и он ушел.
— И он не расспрашивал вас про ваших постояльцев?
— Про орнитологов? Разумеется, нет.
— Разумеется?
— Ну, мать была, считайте, инвалидом, а сын, хоть и оказался вором, все-таки не выглядел как маньяк-убийца.
— А как он выглядел?
— Я бы сказал, что в нем не было телесной мощи. Нет, никакой телесной мощи, одна немощь. Стеснительный.