Он пришел в себя неожиданно, открыв глаза как раз в момент, когда пылающая кромка солнца засияла над голыми верхушками деревьев на горе. Он наблюдал, как светящийся контур света медленно разрастается до огромного яркого полукруга. И вдруг почувствовал, что не один.
Рядом стояла Мадлен в своей ярко-оранжевой куртке — той самой, что была на ней в то утро, когда он пошел за ней на утес. Она стояла возле машины и смотрела на него через окно. Он не знал, сколько она так простояла. На ее капюшоне блестели крохотные льдинки. Он опустил стекло.
Она молчала, но ее лицо было воплощением любви и понимания. Он это видел, осязал, ощущал, сам не понимая как. Любовь, понимание и облегчение от того, что он снова вернулся домой живым.
Она буднично поинтересовалась, не хочет ли он позавтракать.
Ее оранжевая куртка пламенела в лучах восходящего солнца. Он вышел из машины и прижал к себе Мадлен так крепко, словно обнимал саму жизнь.