На Алексея внезапно повеяло сквознячком, он резко обернулся.
В двери стоял Антон и хитро подмигивал коллеге.
– Я-то за спиртом пришел, – объявил похмельный верзила. – А ты, гляжу, затариваешься кое-чем покруче. Наркотики, стало быть, п…ишь?
– Антон, ты того… Не это…
Алексей никак не мог сходу придумать правдоподобную версию своего вторжения в «святая святых». Слава Богу, штабель коробок мешал Антону разглядеть осколки на полу. Но все равно он узнает о взломе, сегодня же слух о чрезвычайном происшествии разнесется среди персонала. А этот жирный хряк будет к тому времени пьяней вина и уж точно поведает комунибудь «по секрету» о тайном визите юного коллеги в хранилище медикаментов.
– Да ты не дрейфь, я никому не скажу, бля буду, – Антон словно прочитал мысли Алексея.
– Что я, без понятия?
Он ловко цапнул из коробки непочатую банку со спиртом, засунул за пазуху, снова подмигнул Алексею:
– Я ж сам тебе сколько раз говорил: займись потихоньку частной практикой, лекарства у нас халявные. На одну зарплату и подачки от больных не проживешь… Молодец, послушал совета старика Прищепкина. И запомни: я – ни гу-гу. А теперь валим отсюда.
Как же, ни гу-гу он! А кто заложил престарелого кардиолога Сичкина, который завел шуры-муры с молоденькой пациенткой прямо в ординаторской, во время ночного дежурства? А? И Сичкина быстренько спровадили на пенсию, хотя врач был просто от Бога…
Ну и хрен с вами со всеми, ожесточенно думал Алексей, спустившись вниз и запуская двигатель своей «БМВ». – Уволят так уволят. По-тихому уволят, без запрещения заниматься врачебной деятельностью. А это главное.
Он и сам собирался уволиться. Завтра же. Когда получит миллион фунтов стерлингов.
Недавно он смотрел по телевизору какое-то юмористическое шоу. От нечего делать смотрел, потому как зрелища дебильнее этого представить невозможно. А, может, смотрел для того, чтобы напитаться злости и решимости продолжать начатое дело.
Боже мой! Сотни людей сидят в зрительном зале, миллионы – у телевизоров, и никто не понимает, что перед ними на сцене кувыркается и юродствует сам Сатана! Глумится над мужским и женским полом, торжествует свою победу.
Нет, вы только вдумайтесь… Пятидесятилетние лысеющие мужики кривляются, гнусавят, изображают всяких там цыплят табака на потеху огромной публике! И почитают такой удел честью для себя. Попал сюда, под нацеленные телекамеры – значит, жизнь удалась. Ради этого можно и голую задницу всему миру продемонстрировать. Недаром слово «комик» созвучно со словом «гомик». Н-да, много денег и привилегий дает Сатана за добровольное попрание мужского достоинства…