Четверка плюс Евгения. Она вполне могла выстрелить в Ишлинского после случая в самолете. И так же спокойно могла подняться в комнату к Антону, войти к нему, посоветовав ему не вставать с кровати, и перерезать горло… Нет, слишком напыщенно и нарочито. Он обязательно поднялся бы при ее появлении. И если бы его убили в другом месте, то потом не смогли бы перенести тело на кровать. Должна была остаться хотя бы капля крови где-то еще. Нужно попросить ключи у Энцо и еще раз все просмотреть…
Предположим, что в его комнату вошла не женщина, а мужчина. Проверим всю четверку. Вошел сам Энцо. Конечно, Антон поднялся бы из уважения к возрасту пожилого человека – хозяина дома. Не подходит. Стригун или Араксманян? Тем более поднялся бы – они его наняли, и он работал на них. Он бы не стал встречать своих боссов, лежа на кровати. Остается банкир. Этот вариант возможен, но… Дронго закрыл глаза. Открыл. Снова закрыл. Вспомнил, как Бретти уезжал ночью в Кейптауне, как он взял машину и уехал, не сказав никому ни слова. Может быть, и здесь было нечто похожее? Или он ошибается? Эту версию тоже нужно обязательно проверить. Кажется, скоро банкир останется единственным подозреваемым в этой компании.
Кстати, интересно, куда подевался швейцарец? В его комнате никого не было. Дронго осторожно вышел из гостиной, снова поднялся на второй этаж. Дверь в комнату погибшего Вермишева была закрыта. Энцо лично запер дверь и унес ключи. Дронго прошел дальше и снова постучал. Опять никого. Он открыл дверь, стараясь ступать как можно мягче, прошел дальше. Остановился, прислушиваясь к тишине в коридоре. Трудно будет объяснить банкиру, что именно он делает в его комнате.
Дронго наклонился и открыл чемодан. Сверху лежали чистые сорочки, сложенные носовые платки. А под ними… Он не поверил глазам, но за много лет привык доверять своим чувствам. Его руки перебирали имущество банкира, все больше и больше убеждаясь, что Поль Бретти остается единственным подозреваемым в этой компании. Наконец он закрыл чемодан. Теперь все было понятно. И с кроватью Антона Вермишева, и с тем, почему он не поднялся, и как убийца сумел так ловко воспользоваться его положением. Теперь все становилось ясным и понятным. Это были серьезные обвинения против швейцарского банкира.
Тогда выходит, что недовольство Поля Бретти приехавшей компанией выразилось в его выстреле в Ишлинского. Ведь он вчера сказал, что очень жалеет о том, что не оформил все документы как полагается, понадеявшись на их честное слово. Что-то в этом роде. Но зачем тогда ему убивать Стивена Фостера? Какое отношение имел несчастный Стивен к обоюдным махинациям швейцарского банкира и гостей из Москвы?