«Провести к семьям восставших беспощадный красный террор… арестовывать в таких семьях всех с восемнадцатилетнего возраста, не считаясь с полом, и если бандиты выступления будут продолжать, расстреливать их».
А вот выпущенный менее года спустя документ полномочной комиссии ВЦИКа от 11 июня 1921 года:
«1. Граждан, отказывающихся назвать свое имя, расстреливать на месте, без суда.
2. Селянам, у которых скрывается оружие, объявлять приговор о взятии заложников и расстреливать таковых в случае несдачи оружия.
3. Семья, в доме которой укрылся бандит (то есть, замечает автор, восставший крестьянин. — В. М.) подлежит аресту и высылке из губернии, имущество ее конфискуется, старший работник в этой семье расстреливается на месте без суда.
4. В случае бегства семьи бандита, имущество таковой распределять между верными советской власти крестьянами, а оставленные дома сжигать.
5. Настоящий приказ проводить в жизнь сурово и беспощадно».
«Ленинские нормы» в действии! Кстати, в этой операции особенно отличился «верный ленинец», жертва «культа личности» — Михаил Тухачевский.
Но не думайте, что подобного рода крайности были лишь вынужденной реакцией на экстремальные обстоятельства или самодеятельностью отдельных лиц и организаций. За несколько лет до этого устами будущей «жертвы сталинизма», легендарного чекиста Лациса советская власть, возглавляемая в те поры «гуманистом» Лениным, подвела под эти зверства железный теоретический базис:
«Не ищите на следствии, — писал он в газете «Правда» от 25 декабря 1918 года, — материала и доказательств того, что обвиняемый действовал делом или словом против советской власти. Первый вопрос, который вы должны ему предложить, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого. В этом смысл и сущность красного террора».
Интересно, как оценивал узаконенную им самим юридическую практику этот именуемый теперь в советских святцах «верным ленинцем, безвинно оклеветанным в годы культа личности» правдолюбец, когда его, после долгих и мучительных пыток тащили в расстрельные подвалы Лубянки, куда он до того отправлял других и на тех же самых основаниях?
Об этом же мог бы поразмышлять в перерывах между садистскими допросами и запытанный самим Лаврентием Берией до смерти другой ленинский выученик — Михаил Кедров, названный в сборнике, вышедшем в прошлом году в издательстве «Молодая гвардия», «надежным и несгибаемым борцом за прогресс и подлинную социалистическую справедливость», который, по достаточно достоверным свидетельствам, лично не гнушался расстреливать детей от восьми до шестнадцати лет по обвинению в шпионаже.