— Нет. Они не переезжали.
— Не переезжали… но их нет. Долго уже… с месяц или больше.
— Давайте сделаем так: сходим туда и позвоним в дверь.
— И что тогда? Если они откроют… что мы скажем?
— Придумаю что-нибудь, — улыбнулась девушка.
Эстер Бергман не решилась идти с Карин и пошла домой. Карин позвонила в квартиру. Никто не открыл. Позвонила еще раз и приложила ухо к двери — звонок работает. Приподняла почтовый люк — рекламы, какие-то письма… не так много.
Она спустилась по лестнице и пересекла двор.
Эстер Бергман открыла сразу, как будто стояла за дверью и дожидалась, пока девушка вернется.
— Там никого нет.
— А я что говорю? Я все время твержу: там никого нет.
— Какая-то почта лежит в прихожей, но этому много объяснений.
— Я бы хотела услышать одно…
— Я могу сделать для госпожи Бергман вот что… — «И для себя тоже, — подумала она. — Мне бы тоже хотелось понять, в чем дело». — Я могу пойти в фирму, которой принадлежит дом, и узнать, заплачено ли за квартиру.
— А им это известно?
— Уже середина сентября… Узнаем заодно, если не заплачено, посылали ли Хелене Андерсен напоминания.
— Я-то все думаю о рыженькой…
— Госпожа Бергман… вы понимаете, о чем я говорю?
— Не глухая… и из ума если и выжила, то не совсем… Идите в вашу фирму. Это правильно.
Плата за квартиру поступила в конце августа. С опозданием на день, но перед этим как раз были выходные. Как бы то ни было — почтовый перевод пришел меньше двух недель назад. Хелена Андерсен, очевидно, получая счет за квартиру, сразу шла на почту и платила. Здесь многие так делают — идут в почтовую контору на Ленсмансторгет и платят.
Эстер Бергман сказала, что мамы с дочкой давно не видно. Все, конечно, относительно… Старики говорят одно, а думают другое. «Как и все прочие», — мысленно улыбнулась Карин Сольберг… Но старикам неделя может показаться месяцем… или наоборот. У стариков время тянется медленно, а им часто кажется, что быстро. Карин иногда думала о стариках — как они сидят в одиночестве со своими мыслями. Им, наверное, так много всего хочется рассказать… И может, еще больше они хотят утаить.
Она подошла к своей конторе. Прием окончился. Она представила себе дверь Хелены Андерсен и попыталась вспомнить лицо. Ничего не вышло. Рыжая девочка… Может, она и видела ее когда-то, но не запомнила. Слишком много лиц приходится наблюдать, а сейчас она вернулась из отпуска, масса новых знакомств… ну и все такое прочее.
Эстер Бергман не в маразме. Здоровье у нее, конечно, так себе, но она умна и мыслит вполне логично. Наверное, ей было нелегко собраться и прийти к ним в контору. И если она говорит, что не видела маму с дочкой уже давно, скорее всего так оно и есть. Только что это значит? За квартиру заплачено. Они же не должны круглосуточно сидеть дома.