— Я спрашиваю вас.
— Меня нечего спрашивать.
Винтер встал, подошел поближе и положил руки на спинку кресла-каталки.
— Это последняя модель? — поинтересовался он.
— А какая вам разница?
— Я заметил, что вы довольно легко с ним управляетесь.
— Еще легче, когда это делает кто-то другой. Попробуйте сами и убедитесь. Не так-то просто сдвинуть с места этот рыдван.
Винтер встал за спинкой кресла, и она отпустила тормоз. Ее нечесаные волосы волной лежали на подложенной под спину тонкой широкой подушке.
— Попробуйте, попробуйте…
Он откатил коляску немного назад, потом вперед.
— Туговато?
— Да… довольно тяжело.
— Думаю, вам пора.
Выходя из гостиной, он бросил взгляд в кухню — женщина в фартуке стояла к нему спиной, склонившись над мойкой.
Не успел Винтер выйти из подъезда, в кармане у него зажужжал мобильный. Он посмотрел на дисплей — номер неизвестен, но он и так знал, кто это.
— Со вчерашнего никаких изменений.
— Какой диагноз?
— По крайней мере подозрения на инфаркт отпали. Слава Богу.
— Слава Богу.
— Говорят, какое-то воспаление. Хотят оставить его для наблюдения.
— Врачи знают, что делают.
— Иногда начинаешь сомневаться…
— Вы же сами захотели туда уехать…
— Давай не будем об этом говорить. Важно, чтобы папа поправился.
— Да, конечно…
— Вечером позвоню, когда придут результаты анализов. Я говорила с Лоттой. Очень рада, что вы стали чаще встречаться.
— Я тоже.
— Но… вы приедете, если потребуется?
— Я же обещал.
— Может, все обойдется…
— Надеюсь.
Он зашел к Рингмару. Тот жестом пригласил его присесть — говорил с кем-то по телефону.
— Единственное, что мы знаем точно — они и в самом деле брат и сестра, — сказал Рингмар, положив трубку. — Все бумаги подтверждают. Ей шестьдесят шесть лет. Возраст отчасти снимает подозрения.
— Образцовая братско-сестринская любовь.
— Что? А, да… Судьбы складываются по-разному. Могу себе представить, что у вас был за разговор.
— Она неадекватна. — Винтер положил на стол копию записки, найденной в кармашке детского платьица в подвале у Хелены. — Но я по другому поводу. Значит, если я все понял правильно, это платье было на Хелене, когда ее подбросили в Сальгренска?
— Да. У них там строгий порядок — все ее вещи собрали в пакет… Вещей-то было — майка, штанишки и платьице.
— И она хранила это платье всю жизнь…
— Этого мы не знаем. Нам даже неизвестно, сама ли Хелена положила эту записку в карман. Может, она про нее ничего не знала.
— Но в полицейских протоколах об этой записке ни слова… Она же была у нас.
— Придется с этим жить, — вздохнул Рингмар.
— А может, кто-то дал ей эту записку совсем недавно. Она про нее забыла, и…