Я кивнула – теперь мне стало более-менее понятно, почему Кузнец меня отпустил, хотя по всем законам логики этого не должно было случиться.
Увидел во мне родственную натуру, увлекающуюся подделкой документов, алчную девицу, у которой любовь к наживе была помножена на такую же наглость, умилился и… прокололся.
Наконец, выговорившись и выкурив подряд штук пять сигарет, Володька немного успокоился и уже начал обращать внимание не только на себя, любимого, но и на то, что происходило вокруг.
– Ну а ты чего сегодня такая? Голова, что ли, болит? Тяпнуть надо. Я понимаю, что твоя служба на первый взгляд как будто не видна, и как-то там еще… Но ведь ты сама выбрала. Пришла бы к нам работать – все было бы по-другому. Может быть, еще подумаешь? И потом, ты же сама просила, чтобы о тебе – никому…
– Уже подумала. Не хочу. Слушай, а ты обещал узнать во всех тарасовских антикварных и ювелирных магазинах, не сдавал ли кто-нибудь в последнее время этот самый скрамасакс или хотя бы просто рубины? Узнал?
– А, ты снова об этом, – пожал плечами Володька. – Вот неуемная. Ну, узнавал. Ничего.
– А как насчет коллекционеров?
– Ноль информации. Слушай, а чего ты так гоношишься?
– Мое дело.
– Я хочу сказать – слишком мелкая кража, навряд ли ты чего-нибудь найдешь. И потом – времени уже вон сколько прошло. Знаешь, сколько нам таких дел приходится закрывать? Уйму! Вот и ты – возьми и закрой, прямо сейчас. Выпей водочки и отключись от всего, ты – заслужила.
– Не могу.
– Ты меня просто удивляешь, Танюша! Тебе такая крупная рыба то и дело попадается, а ты на каких-то мелких ворюг напрасно распыляешься. Ого, горячее несут: форель! Тоже крупная рыбка, скажи? Да ты и ешь что-то плохо… Прямо сама на себя на похожа. Давай-ка выпьем за нас, кристально-честных людей! А что, скажешь, не так?
Я выпила виноградного сока и задумалась.
М-да… Значит, в магазинах – ничего, никаких следов.
Никитюка я тоже проверила со всех сторон – он к ограблению компаньона никакого отношения не имеет.
Кузнец, то бишь Александр Кузнецов или Леонардо да Винчи и еще как-то, выдававший себя за коллекционера, на самом деле тоже оказался в деле об ограблении Сергея дутой фигурой.
Кстати, надо будет предупредить Володьку, что у этого типа с психикой нелады, с ним надо быть поосторожнее.
Я до сих пор с содроганием вспоминала и про терновый венец, и про садистское кресло, и про его умение нагонять на человека страх.
– Что же мне остается? – спросила я вслух.
– Выпить, разумеется! – рассмеялся Володька. – И закрыть мелкие делишки, чтобы не губить понапрасну свой огромный талант. За тебя, Танюша! Да, вот что – я тут принес кассету, которую ты просила.