— Какой гость! Ай, какой гость! Давненько Ваша милость к нам не хаживали! — захлебываясь от восторга, гнусавил хозяин. — Заринас и Тамиле… ах, как заждались девочки! Да и я, Ваш покорный слуга, стал подумывать, не обидел ли чем ненароком. Уж не обессудьте, коль чего не так… Только намекните — старый Фейруз мигом все исправит.
— Да какой там Фейруз, — осклабился Генсли. — Ты клещ! Кле-ща-ра! Только зазевайся — высосешь все до последнего корена!
— Ну что Вы, Ваша милость. Наговариваете на старика! Проходите. Проходите, дорогие гости. Уж для Вас — постараюсь. Не сомневайтесь, останетесь довольны.
— Да уж, постарайся! К тебе пожаловал сам лорд Кра…
Поймав выразительный взгляд Сергея, Генсли поперхнулся на полуслове.
Фейруз, казалось, ничего не заметил. Он уже распахивал перед знатными гостями обитую толстой тканью дверь.
За ней открылся небольшой, но богато убранный кабинет. Ноги ласкал пушистый, сшитый из шкур неведомого зверя, ковер. На стенах, обитых голубым бархатом, в массивных бра, отлитых в виде все тех же чудищ, ярко горели свечи. Посреди комнаты бил миниатюрный фонтанчик, возле которого красовался мраморный стол цвета морской волны, два вырезанных из цельного куска красного дерева кресла и небольшая скамья. Сразу за ними, у самой стены, стояла довольно-таки живописная скульптурная группа: чудище-осьминог, обвивший щупальцами хвост зазевавшейся русалки и тащивший ее куда-то в бездны морских глубин.
Сергей обернулся, ища глазами Федрика, но увидел только Фейруза. Тот, сложив перед грудью ладони, медовым голоском пропел:
— Не извольте беспокоиться, Ваша Светлость. О слугах позаботятся!
Краевский недовольно нахмурился, но промолчал. Клещаре он не доверял и предпочел бы видеть Федрика рядом с собой. Но, глянув на счастливое лицо Кена, решил сказать об этом чуть позже.
Тем временем в комнате появились нимфы. Они впорхнули сквозь беззвучно приоткрывшуюся боковую дверь. На девушках были легкие, колыхавшиеся при малейшем движении туники. На лбу крупными капельками белели жемчужины. Лента, к которой они крепились, пряталась под волосы и ни в коей мере не портила причесок. Брови, глаза и нос скрывало игривое подобие паранджи — множество тонюсеньких ниточек разноцветного бисера. И лишь губы, приоткрытые в зовущих улыбках, остались на виду.
Кен, довольно хохотнув, шлепнул подвернувшуюся смуглянку по заду.
— Тамиле…
— Да, господин, — раздался в ответ грудной с бархатинкой голос. — Я очень рада, что Ваша Светлость меня помнит.
— Забыть тебя, моя колдунья? Это выше моих сил.
Генсли подошел к изваянию морского дьявола и небрежно швырнул на одно из щупалец плащ, после чего, расстегнув сюртук, с удовольствием раскинулся в кресле.