Узнав об этом, княгиня ни слова не сказала сыну, так как взяла себе за правило никогда не противоречить ему в мелочах. Она тотчас же велела приготовить для брата другое помещение, но результатом явилось то, что она очень немилостивыми глазами смотрела на невольную причину всего — Фабиана. Конечно, она не высказывала этого, потому что весь замок очень быстро узнал, что Вольдемар был очень требователен ко всему, что касалось Фабиана. Это была единственная сфера, в которой он проявлял свои хозяйские права, благодаря чему все, начиная с княгини и кончая прислугой, очень внимательно относились к доктору. Да это было и нетрудно по отношению к скромному, тихому, всегда вежливому человеку. Фабиана видели очень мало; он редко выходил к столу, целыми днями сидел за книгами, а вечера проводил у своего бывшего воспитанника, с которым был, по-видимому, в очень хороших отношениях.
У Фабиана были гости, что являлось чрезвычайно редкостным событием. Рядом с ним на диване сидел не кто иной, как асессор Губерт из Л., явившийся на этот раз, по-видимому, с совершенно миролюбивыми намерениями и без всяких мыслей об аресте. То печальное недоразумение и положило начало знакомству. Фабиан являлся единственным утешителем несчастного асессора, когда это дело получило огласку. История о предполагавшемся аресте владельца Вилицы облетела весь город и стала известна в замке (Вольдемар сам рассказал ее княгине) и во всей окрестности. Бедный Губерт никуда не мог показаться, чтобы не подвергнуться насмешкам и не выслушать различных намеков. Он на следующий же день явился к Вольдемару с извинением, но не застал его, и тут-то Фабиан и проявил свое великодушие. Он принял совсем уничтоженного Губерта, утешил его по мере сил и взялся передать его извинение Вольдемару.
Губерт вбил себе в голову во что бы то ни стало исправить все это недоразумение и доказать всем свой необычайный ум. Он решил непременно изловить каких-нибудь настоящих заговорщиков, и главное внимание было обращено на Вилицу, неблагонадежность которой была хорошо известна в Л.
Обо всем этом асессор, само собой разумеется, и не заикнулся Фабиану. Последний, конечно, не должен был заметить, что визит Губерта был главным образом вызван его горячим желанием проникнуть в замок, и надо было также найти подходящий предлог для этого визита, так как асессор встречался с Фабианом у управляющего и мог говорить с ним там.
— У меня к вам большая просьба, доктор, — начал Губерт после различных приветствий и предисловий. — Не согласитесь ли вы сделать небольшое одолжение, собственно, не для меня, а для семьи Франка? В качестве бывшего наставника господина Нордека вы, вероятно, владеете французским языком?