В конце концов, подумал я, всматриваясь в голубую бездну, если случится самое страшное, то лучше погибнуть здесь, чем агонизировать на больничной койке на берегу. Какой ничтожной кажется человеческая жизнь перед лицом великих сил природы! И все же эта философия не помешала мне вздрогнуть, когда, обернувшись, я увидел и без труда опознал на другой стороне палубы две мрачные фигуры. Я не мог слышать, о чем они оживленно разговаривали, и мне оставалось только внимательно наблюдать за ними, прохаживаясь взад и вперед.
Вскоре на палубе появился Дик, и я с облегчением вздохнул. На худой конец сойдет и скептически настроенный наперсник.
— Ну, старина! — воскликнул он, награждая меня шутливым тычком в бок. — Мы пока еще не взлетели на воздух?
— Пока нет, — ответил я. — Но это ничего не доказывает, ведь мы еще можем взлететь.
— Вздор, дружище! — заявил Дик. — Откуда ты это взял? Что за шальная мысль! Я беседовал с одним из твоих мнимых террористов. Судя по разговору, это довольно симпатичный и общительный парень.
— Дик, я ничуть не сомневаюсь, что у этих людей имеется адская машина и что мы на волосок от смерти. Я так и вижу, как они подносят к запальному шнуру зажженную спичку.
— Ну, если ты уж так уверен, — сказал Дик, почти напуганный моим серьезным тоном, — то тебе следует рассказать капитану о своих подозрениях.
— Ты прав, — согласился я. — Так и нужно поступить. Моя идиотская робость помешала мне сделать это раньше. Я убежден, что только это может нас спасти.
— Тогда отправляйся сейчас же и расскажи, — потребовал Дик. — Но, ради бога, не впутывай меня в это дело.
— Я переговорю с ним, как только он сойдет с мостика, — обещал я, — а пока буду наблюдать за ними, не спуская глаз.
— Расскажи мне потом о результатах, — попросил мой друг и, кивнув головой, отправился разыскивать свою соседку по обеденному столу.
Оставшись один, я вспомнил об укромном местечке, обнаруженном мной утром. Я вскарабкался на борт, перебрался в спасательную шлюпку и снова улегся в ней. Здесь я мог обдумать план дальнейших действий, а приподняв голову, в любую минуту видеть своих зловещих спутников.
Прошел час, а капитан все еще оставался на мостике. Он был всецело поглощен спором с одним из пассажиров — отставным морским офицером — по поводу какого-то сложного вопроса кораблевождения. Со своего наблюдательного пункта я видел красные огоньки на кончиках их сигар. Было так темно, что я с трудом различал фигуры Фленнигена и его сообщника. Они стояли все в тех же позах. На палубе кое-где виднелись пассажиры, но многие уже ушли вниз. Странное спокойствие было разлито кругом. Только голоса вахтенных матросов да поскрипывание штурвала нарушало тишину.