Душа — орган пространственный, как и все, что, строго говоря, имеет отношение к нашему мозгу, к высшей нервной деятельности. И она реагирует или не реагирует на те слабые взаимодействия, которые существуют в пространстве, это очень сложно и непривычно, поэтому люди и не живут, опираясь на душу.
Так живут дети. Приблизительно до трех лет они пользуются только этим инструментом — душой. А то, что им говорят, они не очень понимают или совершенно не понимают, они воспринимают через пространство энергию и по ней ориентируются. Видят то, что называют аурами, и для них это совершенно естественно. Ребенок живет тотальными переживаниями, и все, что с ним происходит, переживает тотально. И если в детстве человек переживает сильное тотальное отрицательное переживание — то, что мы называем сильной душевной болью, то эта система восприятий блокируется. Взрослые люди чаще всего именно детскими переживаниями и травмированы.
Вот почему, когда мы говорим о сущности, о системе пространственных отношений человека, возникающих на основе души, то часто обнаруживаем следующую ситуацию: человеку лет сорок, а сущности, если говорить на этом языке, пять, шесть, восемь лет. Это как раз и является следствием очень сильной душевной травмы, которая впоследствии, к сожалению, никак не нейтрализовалась. Вот почему люди в основном дикие, душевно дикие. Уже достаточно давно в статье «Христос и дикие люди» я впервые высказался на эту тему. Мы с удовольствием, интересом и восхищением читаем о жизни, пути и деяниях Христа. Все это нас восхищает, но на уровне переживания, как Событие это совершенно не доступно. Мы головой воспринимаем, а душой — нет. Что он имел в виду, когда говорил про Любовь? Это не наше заклинание — «любовь, любовь, любовь-морковь». Это про душевное взаимодействие.
А если его нет? Если душа блокирована, не открыта? Открыться страшно. Открыться бывает очень больно с непривычки. У меня был один знакомый, он прибежал как-то ко мне, взрослый, казалось бы, тридцатисемилетний мужчина, и гордо сообщил, что сегодня впервые испытал душевную боль. Что он делал до этого, чем он жил?
Мы живем в таком мире. Когда-то началось строительство цивилизации. Тогда закончился так называемый матриархат и начался патриархат, который потому и начался, что пришло время строить, отвоевывать у природы территорию для социального строительства. И вот мы строили, строили и очень часто шли против своей души, потому что душа одного требовала, а разум другого. А в семнадцатом веке и вовсе началась эпоха Просвещения. «Я мыслю, следовательно, я существую». Вот с тех пор мы и существуем. Мы разучились быть в этом мире, вот так существуем, мысля. Мыслящие существа. Все замечательно, но это совершенно другой образ жизни. Почему так тяжело живется художникам? Они — несчастные люди, потому что так случилось в их жизни, что душа у них открыта и реагирует, они пытаются это выразить, объективизировать, больно им, они надрываются.