Селия внимательно посмотрела на Люси, изумленная и встревоженная остротой ее чувств.
— Даже Марджори?
Люси кивнула:
— Даже Марджори — с ее работой, ее будущим и всеми этими людьми вокруг нее. А что есть у меня? Ничего. Порой я ее ненавижу больше всех, потому что у нее столько всяких возможностей. А у меня? Я в клетке даже после того, как меня выпустили. Я теперь не за решеткой тюрьмы, я за решеткой своих мыслей.
В скорби Люси было столько отчаяния, что Селия подумала: оно может привести ее к бедам куда более серьезным, чем воровство невинных сувениров. Селия понимала: придется сказать Пенроузу, что он справедливо подозревал Люси в воровстве, — но надо ли рассказывать инспектору о желании девушки заставить окружающих ее людей страдать? Что он за всем этим увидит и как в результате к ней отнесется? Если полиция заподозрит Люси в убийстве Марджори, вряд ли у девушки хватит ума себя защитить, и нет никаких гарантий, что следователи учтут ее теперешнее состояние после потери дочери. Но неужели Люси действительно может устроить нечто подобное?
— Я знаю, это с моей стороны подло, — продолжала Люси, смутившись из-за своей вспышки гнева и начиная понемногу успокаиваться. — Марджори ни в чем не виновата, и она всегда была добра ко мне. Знаете, в прошлый выходной Марджори забрала меня из города. Купила нам обеим билеты на поезд и, чтобы я немножко взбодрилась, повезла меня к морю.
— Очень мило с ее стороны. Куда же вы поехали?
— Куда-то в Саффолк. Не помню названия этого места — какое-то смешное. Она хотела поговорить с кем-то, кто там жил, и я еще подумала: ну и везет же всем, кто там живет. Я никогда раньше не видела моря — только на открытках. Пока ждала Марджори, я гуляла по берегу и пыталась представить, как там все выглядит круглый год, какое море летом, какое зимой. — Люси улыбнулась своим мыслям, видно, перебирая в памяти впечатления того дня, и Селия молча ждала продолжения рассказа, давая девушке возможность насладиться воспоминаниями до того, как получить известие о смерти Марджори. — Перед тем как вернуться, мы пошли выпить чаю, и словно вся эта мерзость осталась где-то позади. Мы словно не были бывшими заключенными или девчонками, что вечно попадают в беду, — или как там нас еще обзывают. Мы были просто Люси и Марджори, и мы уехали на денек погулять возле моря. Я даже ненадолго забыла о своей малышке — похоже, это проще, когда ты в каком-то другом месте.
— У вас, Люси, таких дней должно быть как можно больше, — мягко сказала Селия. — Жизнь очень коротка. Попытайтесь каждый день все меньше и меньше думать о прошлом. Вам станет легче, поверьте мне.