Это было продуманное замечание, напомнившее Джозефине, почему ей нравилось то, что писала Марта.
— Значит, вы все еще любите Лидию?
— Да. Но не так, как вас. Я лишь беспокоюсь о ней: меня волнует ее жизнь.
Джозефина вспомнила слова Мэри Сайз о том, что Марте необходима опора, и в глубине души она понимала, что этой женщине не нужны взрывчатые эмоции Лидии.
— Тогда попробуйте вернуть свою жизнь в прежнее русло, — тихо промолвила Джозефина. — Ваши чувства ко мне тут не помогут. Нельзя всю жизнь проходить через ампутации.
Марта вздохнула.
— В ваших устах это звучит так легко и просто. Не говоря уже обо всем остальном, с чего вы решили, что Лидия после всего неожиданно захочет ко мне вернуться?
В этих словах впервые промелькнул намек на то, что Марта на возвращение к Лидии согласна, и Джозефина почувствовала что угодно, но только не облегчение.
— Жеманность вам вовсе не лицу, — мрачно произнесла она. — Конечно, Лидия вас примет. Вы ведь наверняка читали ее письма? — Джозефина, никак не ожидавшая от себя такого взрыва ревности, вдруг осознала, что немалую роль в том, что она пыталась снова свести бывших любовниц, играл ее эгоизм: пока эти двое вместе, у нее остается надежда, что она не потеряет Марту навсегда. — Так или иначе, не мне, а вам решать — возобновить с ней отношения или нет. Я только хочу, чтобы вы не считали, будто я в этом деле — препятствие.
— Но ведь, черт подери, Джозефина, так оно и есть! Разум велит мне вернуться к Лидии, а я все равно хватаюсь за нелепую мечту, что когда-нибудь буду с вами. Я начала писать этот чертов дневник в феврале, никак не ожидая, что наступит ноябрь, а я из-за вас ни на кого больше и смотреть не захочу. — Марта осушила стакан вина и провела рукой по лицу. — Вы помогли мне пережить тюрьму, но если бы я тогда знала то, что знаю сейчас — то, что выявил для меня сегодняшний ваш приход, — я бы, наверное, повернулась лицом к стене и сдалась.
— Что же он выявил?
— Он выявил, что у меня не осталось ни капли гордости. Я раньше думала, что если у меня хватит духу вам открыться, то хватит сил и уйти. Я поклялась: если вы мне ответите «нет», я никогда больше вас не потревожу.
— А сейчас?
— Сейчас? — Марта взяла Джозефину за руки. — Сейчас я думаю, что находиться в одной комнате с вами подобно необыкновенному приключению и что ваша дружба принесет мне больше радости и волнения, чем любовь кого бы то ни было. Стоило мне увидеть вас сегодня, как все мои благие намерения рассыпались в прах, и я знаю, что даже если я сейчас отпущу вас, рано или поздно я приползу к вам как собачка, вымаливая любые крохи. Я знаю, что из-за своей любви пойду на любую ложь, чтобы добиться вашей дружбы. Я знаю, что буду изо всех сил отрицать эту любовь, только бы заполучить радость видеться с вами. — Она вдруг смутилась. — Ну не смешно ли? Я не хочу, чтобы вы менялись, а сама готова превратиться в кого угодно, лишь бы быть рядом с вами, — готова даже стать вашим другом.