Когда оркестр заиграл припев и «муж» и «жена» на сцене ударились в малопристойные шутки, Джозефина заметила, что Мэри Сайз поднялась и вышла из зала, а за ней последовал Фоллоуфилд. Джозефина, провожая его взглядом, недоумевала, как мог он пропустить хотя бы минуту подобного представления. Проходя мимо Арчи, Билл бросил на него беглый взгляд, но Джозефина не придала этому никакого значения. После его ухода возле Снайп осталось пустое место, но, захваченная представлением — куда более увлекательным, чем «Ромео и Джульетта», — она этого даже не заметила. Поймав взгляд Джозефины, экономка сестер Мотли улыбнулась, а писательница с надеждой подумала, что она, наверное, может положиться на тактичное умолчание Снайп о том, что в комнате на Мэйден-лейн кровать Джозефины в прошедшую ночь пустовала. Ей не хотелось ничего скрывать от Арчи, но пока она и себе самой не готова была признаться в своих чувствах к Марте, не говоря о том, чтобы их с кем-либо обсуждать.
Водевильная парочка уже приготовилась к эффектному финалу, как вдруг героиня Гертруды уронила подзорную трубу, и все пошло насмарку. «Муж» бросил на нее гневный взгляд, занавес опустился и почти тут же снова поднялся, представив на обозрение зрителей обшарпанную гримерную, а в ней запыхавшихся от своих эскапад Ноэла и Гертруду, которые принялись срывать с себя парики и костюмы, и вид Гертруды Лоуренс, облаченной лишь в бюстгальтер и дамские панталоны, вызвал бурю хохота.
— Могу поспорить, ты больше не скажешь: «Какая там еще Гертруда?» — прошептала Джозефина на ухо Арчи, но он в это время думал вовсе не о Гертруде.
Арчи кому-то кивнул, и Джозефина, проследив за его взглядом, увидела стоявшую возле двери Уайлс; та сразу же подошла к столику, за которым сидели члены совета, прошептала что-то на ухо Селии Бэннерман и, подав ей записку, вышла из зала.
— Арчи, что происходит? — Джозефине вдруг стало страшно. — Сначала Мэри Сайз, теперь Селия.
И тут, точно по команде, Бэннерман поднялась с места и покинула зал.
— Ты же не думаешь…
— Не волнуйся. Оставайся здесь. Я все объясню позже.
И, не говоря больше ни слова, Пенроуз поднялся и вслед за женщинами вышел из зала.
Стоя возле дверей Мемориального зала, Фоллоуфилд наблюдал, как Мэри Сайз пересекла вестибюль колледжа и направилась к лестнице, а затем на почтительном расстоянии последовал за ней на второй этаж. На площадке мезонина она остановилась в нерешительности, и он тоже приостановился в ожидании; сочтя, что Мэри Сайз всего-навсего ищет раздевалку, сержант с облегчением вздохнул, но тут она снова торопливо зашагала вверх по лестнице. Билл, надеясь, что его шаги приглушат доносившиеся из зала радостные возгласы и аплодисменты, тоже ускорил шаг и последовал за ней на третий этаж, к лечебным комнатам. Куда еще Мэри Сайз могла сейчас направляться, кроме палаты Люси Питерс? И Фоллоуфилд не мог представить себе: для чего вдруг именно сейчас ей понадобилось уйти с представления и навещать Люси. Заместительница начальника тюрьмы? Неужели они так промахнулись?