– Это конец всего, – сказала она прерывающимся от слез голосом. Как ни странно, но красота, которую она так никогда и не достигла или же навсегда потеряла, в этот момент освещала ее лицо своим сиянием. В этот момент полной катастрофы она была прекрасна.
– Кто тебе это сказал?
– Да все мне сказали! Все! – закричала она. Она по-прежнему не смотрела на него, но рука ее дернулась в резком, стремительном жесте и вновь упала на колени. – Том Гренджер позвонил. Потом позвонила жена Рона Стоуна. Потом позвонил Винсент Мэйсон. Они все спрашивали меня, что с тобой случилось. А я не знала! Я вообще не знала, что что-то с тобой не так.
– Мэри, – сказал он и попытался взять ее за руку. Она отдернула ее, словно он был болен какой-то заразной болезнью.
– Ты решил наказать меня? – спросила она, наконец-то подняв на него глаза. – Я угадала? Ты действительно наказываешь меня?
– Нет, – сказал он поспешно. – Нет, Мэри, нет. – Ему хотелось заплакать, но он знал, что этого делать нельзя. Это было бы неверным шагом.
– За то, что я сначала родила мертвого ребенка, а потом ребенка, с рождения обреченного на смерть? Ты что, считаешь, что я убила твоего сына?
– Мэри, это был наш сын…
– Он был твой! – истошно завопила она ему в лицо.
– Не надо, Мэри. Не надо. – Он попытался обнять ее, но она вырвалась.
– Не смей ко мне прикасаться.
Они ошеломленно посмотрели друг на друга, словно впервые в жизни обнаружив, что мир вокруг уходит далеко за привычные границы, словно открыв для себя огромные белые пятна на какой-то неведомой внутренней карте.
– Мэри, я ничего не мог поделать с тем, что на меня нашло. Прошу тебя, поверь мне. – Это могла быть и ложь, но, тем не менее, он продолжил:
– Что ж, возможно, это действительно как-то связано с Чарли. Я делал вещи, которых сам не понимал. Я… Я сдал свой страховой полис в октябре и получил деньги. И это было первой ласточкой, первым реальным действием, но все это начало копиться у меня в мозгу еще задолго до этого. Но проще совершать действия, чем разговаривать о них. Ты можешь это понять? Ты можешь попытаться это понять?
– А что случится со мной, Бартон? У меня в жизни было только одно занятие – быть твоей женой. Что же теперь случится со мной?
– Я не знаю.
– Ты меня как будто изнасиловал, – сказала она и снова захныкала.
– Мэри, пожалуйста, не надо больше. Не надо… Прошу тебя, постарайся…
– А когда ты все это делал, ты хоть раз подумал обо мне? Тебе хоть раз пришло в голову, что я от тебя завишу?
Он ничего не мог на это ответить. Ему показалось, будто он снова разговаривает с Мальоре. Словно Мальоре умудрился обогнать его по дороге домой, натянул маску Мэри и переоделся в ее одежду. Что теперь? Может быть, ему снова предложат старую шлюху?