Эбби повторила каждую фразу по десять раз, подумав, что если бы кто-нибудь послушал ее, то наверняка решил бы, что ее пора упрятать в сумасшедший дом.
Рано утром в субботу Эбби, не говоря ни слова отцу, направилась в ближайший ювелирный магазин, настроившись купить нечто такое, что заставит Джека восхититься ее вкусом. Она бурей пронеслась через золотой и серебряный отделы, придирчиво перебирая украшения. В результате она купила три ожерелья, четыре набора серег, два браслета, новые туфли и сумочку в тон им. Домой вернулась измученная, но довольная.
Оправдывая расходы, Эбби сказала себе, что в полной мере заслужила сверхтраты. К своему удивлению, она произнесла это автоматически, не стараясь убедить в своей правоте отражение в зеркале.
Вечером она была готова за пятнадцать минут до назначенного времени, с презрением забраковав три пары серег, два ожерелья и браслет. Спускаясь по ступенькам, она ощущала себя другим человеком.
- Ну-ну-ну. - Ее отец оторвался от газеты, чтобы оценить результаты усилий. - Ты выглядишь.., мило.
- Спасибо. - Эбби не могла сдержать улыбку, расползающуюся по губам. Почти бессознательно она теребила браслет. - Тебе не кажется, что я переборщила с украшениями, а?
Отец отложил бумаги в сторону.
- Нет. Надеюсь, Джек оценит твои старания. Я всегда говорил и тебе и твоим сестрам, что не стоит подбирать мусор. Вот почему каждая из вас, на свой манер, выбирает лучшее.
- О, папа... - Эбби потрясла эта попытка поддержать ее, если вечер обернется провалом. - Ты всегда знаешь, что сказать. Честное слово.
- Ну-ну. Три дочери обеспечивают отцу большую практику. Особенно в таких случаях. Эбби знала, что он имеет в виду. Отец не одобрял этого свидания. Но она была уже взрослой и могла поступать по-своему.
Эбби выглянула в переднее окно, надеясь, что Джек появится заранее. Ей уже нечего было делать. Дом сиял чистотой и благоухал ароматом шоколадного пирога - вдруг отцу захочется чего-нибудь на десерт, - а радио было приглушено и настроено на волну местной станции.
- Хочешь, я оставлю радио до твоего прихода? - спросил отец.
- Зачем?
Боб Уорт фыркнул.
- Затем, что следовало бы сказать: "Я оставлю для тебя свет на крыльце". А радио так, для красного словца.
- Ммм, но все равно не надо, я не боюсь темноты, - ответила она равнодушно, снова бросая взгляд за окно.
- Вообще-то родители не потому оставляют свет на крыльце. - Он выбрался из своего любимого кресла и направился к кухне. - Это мое отцовское предостережение - чтобы мою маленькую девочку не обижали.