— Не знаю, как насчет всего остального, но вот скромность явно не входит в число ваших достоинств, любезный мистер Ланже, — поддела его Виола.
— И в число ваших тоже, сударыня, — парировал он. — Если бы вы были скромны, вы бы не явились на вечеринку в платье с таким неприлично глубоким декольте.
— Как? — Виола бросила на Филиппа недоуменный взгляд. — Но ведь ты же сам выбрал для меня это платье! А теперь… Ах, да ты смеешься надо мной, негодник!
— Конечно, смеюсь. А ты уже восприняла всерьез? Так тебе и надо. Не будешь оспаривать мою принадлежность к принцам. — Филипп рассмеялся и ласково чмокнул ее в щеку. — Пойдем в сад. Выберем уединенное местечко и напьемся, пока ко мне не привязался кто-нибудь из деловых партнеров.
Виола кивнула, и они стали пробираться через толпу гостей к дверям. Когда они вышли на террасу, Виолу вдруг ослепила вспышка фотоаппарата, затем еще одна и еще. Мимо них проскочил какой-то человек и метнулся в сторону ближайших кустов.
— Кто это, Филипп, зачем он нас снимал? — встревожилась Виола.
— Я не уверен, но, по-моему, это Джон Маннинг, один из местных папарраци, — спокойно пояснил Филипп, которого ничуть не обеспокоило происшедшее. — Не волнуйся, Виола, он не враль, хотя и довольно нахальный малый.
— Но зачем он нас фотографировал?
— Вероятно, для того чтобы поместить снимок в своей газете и известить любителей светской хроники о нашей помолвке. — Филипп погладил плечо Виолы и с нежно-лукавой улыбкой прибавил: — Привыкай, дорогая, это часть твоей будущей жизни. Не очень, конечно, приятно, когда кто-то лезет в твою личную жизнь, но бороться с этим явлением бесполезно. К тому же с прессой лучше дружить, а не враждовать, иной раз она может на что-то пригодиться.
— Да уж, — хмыкнула Виола.
Оставшаяся часть вечера прошла для Виолы без неприятных эмоций. Большую часть времени они с Филиппом находились вдвоем. Время от времени к ним подходил кто-то из знакомых или деловых партнеров Филиппа, и он уделял им минут десять-пятнадцать. Правда, Виола вопреки своим опасениям вовсе не скучала в эти минуты. Мужские разговоры казались ей довольно занимательными, а поведение Филиппа иной раз ее порядком забавляло. Особенно когда он изображал хладнокровного, расчетливого и немного циничного дельца. Вернее, Филипп ничего не изображал, он держался так, как обычно держался в подобных ситуациях, но Виола-то знала, что на самом деле он не такой. Поэтому ей было весело, и порой она с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Тем более Филипп заранее предупредил ее, чтобы она не вздумала потешаться над ним и не портила ему имидж человека, с которым шутки плохи.