Бывший раненый красноармеец И. А. Новоселов поселился у М. И. Фурс. До войны Иван Андреевич жил на Украине, в Днепропетровском районе, работал комбайнером. В первые же дни войны он был ранен в левое бедро. Длительное время находился в тяжелом состоянии. С помощью усилий Кургаева, Саблера и местных жителей-патриотов ему удалось спасти жизнь.
У пожилых тарасовцев Стефаниды Адамовны и Василия Максимовича Хмельницких под видом «родного сына» стал проживать Петр Иванович Холод. Тогда ему было двадцать два года. Высокий и стройный, он действительно очень напоминал их сына, сражавшегося с гитлеровцами в составе Красной Армии.
Младший сын Хмельницких — Леонид Васильевич — вспоминал:
— Петр был военным летчиком. Родился и вырос на Алтае.
Бывший раненный в голову красноармеец Владимир Павлович Киселев поселился у Соколовых.
Во время сбора материалов о судьбе воинов, оставленных в деревне Тарасово, мне довелось встретиться с Верой Ивановной Соколовой, которая рассказала:
— В. П. Киселев с 1916 года рождения. Был родом из местечка Щекино Тульской области. Часто вспоминал свою семью и колхоз.
У Станиславы Александровны Чирской длительное время проживал Г. Бойко, у В. Витковского — И. Куренков. Удалось установить, что Григорий Бойко был родом из Курской области.
Многие раненые, помимо деревни Тарасово, расселились и в близлежащих деревнях и поселке Ратомка.
В то время для тарасовцев немалой проблемой было обеспечение выздоравливающих красноармейцев гражданской одеждой. Ведь многие были только в одном нательном белье и в лучшем случае — в верхнем летнем обмундировании. В таком виде нигде нельзя было даже показаться.
Местный учитель Павел Моисеевич Бортник организовывал сбор одежды по домам. Жители охотно отдавали пиджаки, костюмы, сапоги своих братьев и отцов, сражавшихся в рядах Красной Армии.
Большую находчивость, выдумку в обеспечении гражданской одеждой советских солдат проявили в то время Мария Ивановна Фуре и Софья Ивановна Кучминская. В их домах при содействии подпольщиков была организована настоящая красильная и пошивочная мастерская. Здесь армейское обмундирование распарывалось на отдельные куски, которые окрашивались в черный цвет. Потом все перекраивалось, и заново шилась одежда. В ней раненые ничем не выделялись среди местных жителей.
* * *
Чтобы ограничить доступ к тяжелораненым, оккупанты вокруг здания бывшей колхозной канцелярии возвели забор из колючей проволоки. Подходить к зданию и забору местным жителям под угрозой расстрела было запрещено.
С ведома волостного управления и немецкой комендатуры бывать здесь было разрешено только одному волостному врачу — Кургаеву. Это разрешение Филипп Федорович получил только при содействии и ходатайстве Виктора Ивановича Лошицкого. Волостному старосте удалось убедить оккупационные власти в абсолютной благонадежности «больного туберкулезом» «цивильного» врача.