— Ты, наверное, выглядел бы эстетично, даже если бы по твоей физиономии размазали торт с кремом.
Замечание Девон больше смахивало на критику, чем на комплимент, но это не мешало ей пожирать Паркера глазами, восхищаясь мельчайшими деталями его облика, например, маленькой овальной родинкой над его правым соском или... Господи, что со мной происходит?! — ужаснулась Девон. Можно подумать, я в него влюбилась! Этого не может быть... только не в Паркера, только не сейчас!
— Ты очень добра, но я предпочитаю избегать таких ситуаций. Просто на всякий случай.
Девон промолчала. Паркер нахмурился.
— Все нормально?
Кровь отхлынула от ее лица так быстро, что на какое-то мгновение он испугался, что Девон потеряет сознание. Он не привык к тому, чтобы женщина, с которой он занимался любовью, после этого выглядела так, словно ее вот-вот вывернет наизнанку.
— Я в порядке... в полном!
На последнем слове ее голос не к месту сорвался. Паркер, еще сильнее хмурясь, стиснул зубы. Он не желал верить, что она уже сожалеет о случившемся. Более того, он был полон решимости не позволить ей сожалеть.
— Знаешь, — сказал он с усмешкой, — если выставляешь напоказ свое прекрасное тело, не удивляйся, что на тебя будут пялиться.
Усмешка получилась не очень естественной, за ней угадывалось напряжение, и Девон это заметила. Покраснев, она натянула на себя покрывало, хотя, конечно, особого смысла в этом не было: Паркер уже видел все, что только можно, и почти ко всему, что видел, прикасался.
— Однако я не в претензии. — Он вздохнул. — Так нам будет легче разговаривать, а поговорить нам нужно.
Легче — для кого? Сам Паркер, хотя и натянул брюки, застегнуть ремень не потрудился, к тому же не надел рубашку. Вид его обнаженного торса мешал Девон сосредоточиться. И если бы только это! С похотью она еще как-нибудь справилась бы, но как быть с любовью?
— Поговорить... о чем?
Ясно, что не о начале новых, глубоких и серьезных отношений. Паркер, наверное, боится, что она приклеится к нему, так что сейчас не время говорить ему о своих чувствах.
— Не волнуйся, Паркер, я знаю, что это ничего не значит.
Девон даже удалось легкомысленно улыбнуться. Лицо Паркера почему-то исказила гримаса раздражения, хотя, казалось бы, он должен был обрадоваться. Помолчав, он задумчиво проронил:
— Кажется, я понял твою стратегию.
О какой стратегии может идти речь, если ей сейчас трудно выстроить даже простейшую мысль?!
— Стратегию? — переспросила Девон. — Что ты имеешь в виду?
— Когда ждешь удара по самому больному месту, имеет смысл нанести удар первой.