— Я знал, не отрицаю. — Паркеру было неловко вспоминать жалкие попытки Сары привлечь его внимание. — Но я бы скорее... ладно, неважно. Скажем так: она не в моем вкусе.
— Не в твоем вкусе? — изумилась Девон. — Но она же точь-в-точь такая, как все твои женщины: высокая длинноногая блондинка!
Девон внезапно осознала, что к ней ни одно из этих определений не применимо.
— Похоже, ты дотошно изучила этот вопрос, — заметил Паркер, приподнимая ее голову за подбородок.
Девон не желала развивать эту тему. Стряхнув руку Паркера, она отвернулась.
— Сара наверняка надеялась, что Грег бросит Кэтрин и женится на ней.
— Что ж, по крайней мере, его смерть избавила ее от горького разочарования. — Паркер задумался и, нахмурившись, заметил: — Странно... зная практичность Сары, я удивлен, что она не тянула деньги из деда.
— Сара не настолько меркантильна, — вяло возразила Девон и, помолчав, смущенно призналась: — Она думает... я не назвала бы это вытягиванием денег... Она получает ежегодную ренту и уверена, что средства поступают от твоего деда.
— А это не так, — догадался Паркер. Девон замялась.
— Родители завещали мне кое-какие деньги, чтобы я могла получить образование, но бабушка их не трогала. А я неплохо зарабатывала.
Паркер ошеломленно покачал головой.
— Теперь мне ясно, почему у тебя туго с деньгами! Какого черта, Девон?!.
— Вот именно, какого черта! — прогремел от двери мужской голос.
Вздрогнув, Девон обернулась к двери и увидела Джеймса Холлинза, которого сопровождала медсестра. Дед Паркера вперил взгляд в Девон.
— Насколько я понимаю, вы мамаша...
— Нет, не я, Сара...
Паркер быстро пришел на помощь Девон, невозмутимо пояснив:
— Девон считала Грега подонком. — Кивнув вслед уходящей медсестре, он добавил: — Она наверняка пошла за подкреплением, так что, если хочешь что-то сказать, говори побыстрее. Хотя, возможно, она пошла за обещанным чаем. Может, попросить еще одну чашку, дед?
Девон поражало его спокойствие, сама же она не знала, куда деваться от стыда. Легко представить, что подумал дед Паркера, обнаружив их лежащими на кровати! Она попыталась встать, но ей помешала сильная рука Джеймса Холлинза.
— Если это ради меня, то можете не вставать, — твердо сказал старик.
— Мы и не будем, — холодно ответил Паркер, глядя деду в глаза.
— Ну, девушка... — начал Джеймс.
— Не девушка, а женщина, — перебил его Паркер. — Моя женщина!
По его тону можно было подумать, что это уточнение все меняет. И оно действительно значило бы для Девон очень много, говори Паркер всерьез. Как бы ей хотелось действительно быть его женщиной, его возлюбленной! Однако она понимала, что Паркер сказал так лишь в пику деду. Ей хотелось, чтобы это было правдой, потому что она любила Паркера так, как только может женщина любить мужчину. Девон в глубине души всегда верила, что настоящая любовь, любовь до гроба, существует, но прежде не испытывала ничего подобного. К сожалению, судьбе было угодно, чтобы ее единственная любовь осталась безответной.