Совершенно понятно, что неконтролируемая мощь Слезы Асеня в руках неуча – весьма опасна для носителя и для самого артефакта. Во-первых, гамион содержал душу Белояровой, что обязывало меня соблюдать особую осторожность. Во-вторых, подселившийся в меня маг никакого опыта работы с артефактами такого уровня не имел, и способ активации этого гамиона оставался для меня тайной. Я прекрасно понимал, Слеза предназначена мне судьбой как испытание и единственный шанс спасти остатки батальона.
На опушке ночного леса наступила особенная, «звенящая» тишина.
– Я верю в тебя, Богдан, – голос княжны Белояровой звучал отовсюду.
– Я не подведу, княжна, – медленно выговорил я и решительно взял гамион левой рукой.
Покалывание в ладони быстро перешло в волну невообразимой силы и переполнило меня. Мой опытный в магических делах подселенец помог совладать со слабостью тела и мощью артефакта. Гамион занял свое место в пустовавшем гнезде браслета – металл, словно пластилин, принял форму камня и застыл, образовав надежную оправу. Теперь, чтобы заполучить капсулу с душой княжны, сквернавцам придется отрубить мне руку.
Благодать Асеня не только прогнала сонливость, усталость и боль, она пробудила жажду деятельности у всех участников «военного совета».
– Буян, Евгений! Фому срочно на остров. Всех способных держать оружие ко мне!
– Есть!
– Молчун!
– Я!
– Бери Трындеца и отправляйся на разведку пути до Каменной Длани. Отряди двоих замести следы на берегу.
– Есть!
Я поделился переполнявшей меня благодатью с появившимися как по волшебству передо мной остальными солдатами. Легкие ранения бойцов исцелились, усталость, апатия, страх перед неизвестностью исчезли на глазах. Вместе с Буяном оперативно провели ревизию вооружения и снаряжения: все лишнее, в том числе остатки провизии, приказал оставить на острове.
Итак, к Каменной Длани поздней ночью выступило шестнадцать человек, в том числе вооруженный револьвером подофицер четвертого класса, три арбалетчика, два одоспешенных древича с глефами, кадет с пистолетом и скорострельной винтовкой, а также восемь стрелков с крайне ограниченным боезапасом. Арсенал рядового Трындеца помимо легкого топорика составляли кистень и засапожный нож. Несмотря на отсутствие ружья или арбалета, враги, судя по увесистой сумке с трофеями, на слабую вооруженность странного рядового не жаловались.
Два часа быстрого, но осторожного марша по ночному лесу не показались нам серьезным испытанием. Поскольку двигались налегке, люди сохранили силы, благодать Асеня все еще была с нами. Где необходимо, я подсвечивал путь «фонариком», а бойцам, чтобы не отстали, было приказано взяться за пояса товарищей.