Толстый мужчина в годах, наряженный в мундир попугайской расцветки с двумя рядами серебряных пуговиц, назвался интендантом первого класса Яковом Глаттоном. Оценивающий взгляд бил по нам из хитро прищуренных глаз, как меткий стрелок из амбразур каземата. Второй подбородок, покрытый рыжей свиной щетиной, подрагивал в такт речи и тяжелому дыханию с примесью перегара. А еще от делегата одуряюще пахло одеколоном с цветочными нотками.
За пазухой у него, топорща украшенную золотым шитьем и потеками вина ткань мундира, скрывался неизвестный мне гамион. В очередной раз я проскрежетал зубами – мне недоставало знаний и навыков. В тот момент решалась не только моя судьба, поставлены на кон жизни русинских солдат. Многие из них мне уже поверили, других еще только предстояло спасти. Я же вместо того, чтобы сконцентрироваться на переговорах, был вынужден гадать, что за «гостинец» припас мне этот хитрый и жадный боров, оставивший в башне даже колюще-рубящий атрибут своего офицерства.
Второй переговорщик, настоящий человек-гора, играл роль телохранителя. Интендант даже не посчитал нужным его представить. Громила не имел никакого оружия, не считая пудовых кулаков, а из амулетов нес на себе только примитивные и распространенные – щит и аптечку.
Определились с языком переговоров – вражий делегат начал было плести словесные кружева на имперском, но я одернул его, потребовав перейти на русинский, чтобы «мои офицеры тоже понимали». Не знаю почему, но даже тени сомнения не возникло, что ушлый интендант знает русинский на достаточном уровне.
С самого начала переговоры не обещали быть легкими. В прошлой жизни мне приходилось иметь дело со снабженцами. Наверное, мне просто не везло, наверняка среди них есть масса достойных, но мне встречались только такие – люди без совести, с покалеченной алчностью логикой, их переспорить в принципе невозможно. И вот жизнь снова столкнула меня с одним из таких – с армейским интендантом.
Мы должны были договориться о временном прекращении огня, которое обе стороны собирались использовать по-своему. Враг надеялся, что в скором времени сюда пожалует новая банда. Скорее всего, Каменная Длань была назначена точкой сбора, снабжения и перегруппировки вражеских сил, действующих в тылу экспедиционного корпуса Армии Освобождения.
Когда я представился командиром особого отряда стрелков, Глаттон тут же посмел усомниться в моих полномочиях, затем озвучил абсурдные требования нашей немедленной сдачи. Язык интендант знал превосходно, изъяснялся чисто, без всякого акцента.