За въезд в город платы не брали, но кто я такой и откуда записали. Конечно столица Готии ни в какое сравнение не шла с нашими маленькими городками. Складывалось впечатление, что наше королевство несколько раз поместится на территории этого огромного города. Особенно это впечатление усилилось, когда я въехал на один из холмов и оттуда мне открылся прекрасный вид. Ну и где мне остановиться, куда податься? Для начала я решил навестить либо герцога Ляконте или графа Фабиуса, к которым у меня были рекомендательные письма, а там видно будет.
Резонно рассудив, что дома столь знатных лордов вряд ли находятся на окраинах, я направился в центр столицы, ближе к громадине королевского дворца. Чем ближе к центру, тем шире и прямее становились улицы, а дома богаче. Я ехал уже больше часа, а к королевскому дворцу так и не приблизился. Наконец то я выехал на какую то площадь. По ней сновали кареты, гарцевали верховые, прогуливались дамы и кавалеры. Но все это было как бы на оконечностях площади, а в центре её стояло несколько групп молодых людей в нарядных платьях и о чем то оживленно, судя по жестикуляции разговаривали. Я решил подъехать к одной из таких групп. В ней находилось пять человек, но центром притяжения явно был господин в ярко красном камзоле с лихо закрученными усами. А вот у меня усы только только начали пробиваться.
— Господа, не подскажете как мне проехать к дому герцога Ляконте? — Вы посмотрите на этого деревенского дурачка, — немедленно отреагировал господин с красном камзоле. — Как только герцог попал в немилость его королевского величества, все от него стали шарахаться как от черной смерти, а этот желторотик сам ищет свою погибель. Из всего сказанного я понял только одно, герцог в немилости и знакомство с ним может нести какую то опасность. А молодой человек не унимался:- Слезайте сударь со своей кобылы, вы наверное на ней пахали в своей деревни, у нас не принято ездить всяким оборвышам по центральной площади. Слазьте, слазьте, я буду учить вас хорошим манерам, а то развелось тут (нецензурное слово), проходу от них нет.
Понятно, молодой человек и его дружки ищут ссоры с простофилей из деревни, который и шпагу то толком в руке держать не может. А между прочим под камзолом у него кираса надета, и ещё у пары его дружков тоже. Но дела это не меняло. Я легко соскочил с Мары, набросив ей поводья на шею и приказал никуда не отходить. — Сударь, у нас в деревне, как вы правильно заметили, за такие слова бьют по наглой свинячьей морде. Но о вас я руки марать не буду, я рискну запачкать свою шпагу, её легче отмыть от вашего дерьма.