— Идёмте, братия, работу раздам, — важно бросил Матфей.
Заветная книга так и не вернулась в сундук. Лежала, скрытая, в глубине полок, куда тоже никто не заглядывал, наверное, целую вечность.
Муравьи муравьями, а чем дело-то кончилось, интересно узнать!
* * *
Молодой клирик потёр руки, подышал на замерзающие пальцы. В келье стоял холод, словно уже наступали Последние Дни перед возвращением Шестерых — когда, согласно преданию, явятся «хлады небывалые, и будет от них ущерб великий всякому злаку, и древу, и скотине».
Да, холода… Осень пришла необычно ранняя, с заморозками, так что по утрам на монастырском дворе покрывались льдом все лужицы. Отец эконом в преддверии наступающей долгой зимы гонял молодых монахов немилосердно, самолично проверяя заложенные в подвалах запасы, дотошно пересчитывая мешки, бочки и подвешенные к потолку окорока.
Всё это время Матфей при всяком удобном случае норовил сунуть нос в запретную книгу.
Что успевал, молодой монах тщательно переписывал себе, хранил в незаметной щели меж лежаком и стеной в собственной келье.
И всё чаще, пока он сидел в библиотеке, помогая отцу Мерафе — а, по правде, делая за старика всю работу — Матфей всё вспоминал и вспоминал прочитанное…
«Жди ночь, и две, и три. Голод и жажду утоляй муравьями», — писал неведомый автор. И, пояснив, что в глухомани «сытые не выживают», переходил к главному.
«Каждую ночь, насытившись, елико возможно, телами чёрных муравьев, ложись, не разводя огня, и размышляй. Забегая вперед, предупрежу тебя, читатель, что оные муравьи есть слуги демонов, а ходы под муравьиными кучами идут куда глубже, чем может показаться на первый взгляд. Зрю твою недоверчивую усмешку, читатель — зачем могущественным демонам какие-то ничтожные насекомые? Сиречь демоны, паче грозной силы своей, повинуются строгим законам бытия и вынуждены прибегать ко всевозможным уловкам и ухищрениям, дабы вкусить добычи. Эссенция демонического начала остаётся в муравьиных телах — иначе они не смогли бы приближаться к своим хозяевам и служить им — посему, поедая муравьев, ты начинаешь чувствовать демонов, а демоны чувствуют тебя.
Итак, представь себе, что настала третья ночь твоего ожидания. Ничего, кроме лишь кислых муравьиных телец, не побывало в твоих устах, и ты считаешь, что готов взглянуть в лицо неведомому. Соверши обычные очистительные обряды, все, какие тебе ведомы; чем больше, тем лучше»
Дальше следовало долгое описание, что делал сам написавший запретную книгу; наконец наступал решительный момент.
«Нагая и одинокая душа сама по себе привлекает демонов, ибо являет им пищу. Однако демоны не настолько глупы, чтобы рисковать открытой схваткой. Радость и довольство доставляют им мучения жертвы, посему они прежде всего стараются поселить в ней необоримый ужас. Возрадуйся сему, читатель, ибо страх твой — самое верное оружие.