Она с каменным лицом повернулась к нему и ответила сухим, резким тоном:
— Слово дал тебе капитан, а не я.
Следующая секунда длилась в этой комнате вечность.
Не могу поверить, что я действительно так сказала…
Рассел побледнел. Некоторое время смотрел на нее, как смотрят на человека, который уезжает, чтобы никогда не вернуться. И в глазах его светилась такая печаль, словно он утратил что-то бесконечно дорогое.
Потом он молча прошел к выходу. И у нее не нашлось сил что-то сделать или сказать. Рассел вышел на лестницу, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Вивьен почувствовала себя как никогда одинокой. Так хотелось выбежать следом и окликнуть его, но нет, она не может сделать этого. Во всяком случае сейчас. Только когда узнает, что хотел сказать отец Маккин. Речь шла о жизни многих людей.
Ее собственная жизнь и жизнь Рассела остались на втором плане. Отныне и впредь ей понадобятся вся ее воля и все мужество, чтобы признаться самой себе, что она полюбила человека, который отвергает ее.
Она подождала немного, пока он выйдет из здания и удалится. И, ожидая, вспомнила, что сказала ему, когда они приехали сюда.
Она сказала, что они с ним одна команда.
Он поверил, и она предала его.
Вивьен вышла на пустую, плохо освещенную лестничную площадку. Полумрак и мысли о том, что этот человек годами ходил тут, каждый день ступал по этому паласу, давно утратившему всякий цвет, вызывали у нее неприятные ощущения.
Какая-то темнокожая женщина, старая, морщинистая, с кривыми, как колесо, ногами, появилась из-за угла с хозяйственной сумкой в руке и направилась к ней, опираясь на палку. Увидев, что Вивьен запирает дверь, она не удержалась от замечания:
— А, наконец-то сдали нормальному человеку.
— Простите?
Старуха не стала объясняться, остановилась у двери напротив той, откуда вышла Вивьен, и без всяких церемоний протянула ей свою сумку. Возможно, возраст и недомогания научили ее действовать, а не просить. Или, быть может, она считала, будто они сами по себе уже дают ей право требовать.
— Подержите. Но имейте в виду — я не даю чаевых.
В руках у Вивьен оказалась сумка, откуда исходил запах лука и хлеба. Все так же опираясь на палку, женщина принялась отпирать дверь. И ответила на вопрос, который ей никто не задавал:
— Приходила полиция вчера. А я-то видела, что это проходимец.
— Полиция?
— Ну да. Тоже еще те типчики. Звонили ко мне, но я не открыла.
После такой откровенной враждебности Вивьен решила помолчать о своей профессии. Подождала, пока старуха откроет дверь. Из-за нее сразу же выглянул большой черный кот и, увидев хозяйку вместе с какой-то незнакомой женщиной, убежал. Вивьен невольно проследила, все ли лапы у него на месте.