Когда сестра овдовела, он в силу свойственных итальянцам крепких семейных уз переселил ее с племянником в свой дом. Женщина отличалась слабым здоровьем, никудышными нервами, и потеря мужа, конечно, оказалась не лучшим лекарством при ее физическом и психическом состоянии.
Робин вырос впечатлительным мальчиком, печальным и легко поддающимся внушению. Когда он почувствовал, что предоставлен самому себе, дурные приятели слетелись к нему, словно вороны. Такое нередко случается, когда одиночества не ищут.
В церковь пришли оба — дядя и мать. Адвокат Ловито — в безупречном темном костюме, который выделял его среди всех как богатого человека.
Он стоял, стиснув челюсти, и смотрел прямо перед собой, глубоко переживая и, возможно, испытывая чувство вины. Этот мальчик заменил ему сына, которого у него не было и отсутствие которого он начинал ощущать теперь, потратив жизнь на достижение успеха.
После смерти отца Робина Ловито надеялся занять его место.
Женщина выглядела похудевшей, измученной горем. Красные ввалившиеся глаза говорили о том, что у нее не осталось больше слез и что вместе с сыном она хоронила и всякое желание продолжать жить. Она шла за гробом, опираясь на брата, худенькая, в черном костюме, который внезапно сделался на два размера велик.
Преподобный Маккин стоял в глубине церкви в окружении подростков, многие из которых хорошо знали Робина. Он присутствовал на службе с тем чувством полнейшей растерянности, какое всегда испытывал, оказавшись свидетелем преждевременного конца молодой жизни.
У него имелась некая собственная концепция, согласно которой мир принадлежал прежде всего просто человеку и только потом человеку верующему. Эта оборванная жизнь означала и всеобщее поражение, и его личное тоже, потому что они не всегда могли заменить недостающее чем-то столь же важным.
А мир вокруг был полон ветвей и змей.
Барри Ловито, выходя из церкви, посмотрел в его сторону и обратил внимание на ребят, стоявших рядом с ним. Его взгляд задержался на преподобном Майкле Маккине чуть дольше, чем можно было ожидать. Потом он повернулся и, все так же поддерживая сестру, проследовал к машине и к выходу с кладбища.
Три дня спустя отец Маккин неожиданно увидел его перед собой вместе с приходским священником. Представив их друг другу, Пол удалился.
Очевидно, юрист приехал поговорить с ним, хотя трудно представить о чем. Маккин служил в церкви Святого Бенедикта чуть менее года и до сих пор лишь здоровался с ним. Словно прочитав его мысли, адвокат поспешил удовлетворить его любопытство:
—