– Что ты делаешь здесь? – удивился я.
Он криво улыбнулся, показав свой щербатый передний зуб.
– Это мне надо спросить у тебя.
– Да. Я тоже так думаю.
В комнате находилось еще два человека. Одной из них была утомленная женщина, которой могло быть и тридцать, пятьдесят лет. Она сидела на твердом пластмассовом стуле с открытым ртом, от нее сильно пахло табаком и тяжелой жизнью; ее загорелые бедра выглядывали из-под юбки, слишком короткой даже для подростка. Она сжимала в руках кошелек, словно талисман, и. мне стало любопытно, как долго она ожидала и кого. Другим человеком был полицейский в форме. Я наблюдал за тем, как он расписывался в пуленепробиваемом окне, затем положил свое оружие в одну из стальных коробок с замком, установленных в стене. Он ни разу не повернулся к нам спиной, и Хэнк следил за ним с нескрываемой жалостью. Я знал, что Хэнку не хотелось быть связанным со мной при настоящих обстоятельствах, и мне было интересно, что заставило его прийти ко мне.
– Пошли, – предложил я. – Поговорим на улице. С меня достаточно этого места.
Хэнк кивнул уже с другой улыбкой.
– Не заставляй меня говорить об этом дважды. Это место вызывает у меня нервную дрожь.
Снаружи воздух был бодрящим, и мы прислонились к высокой, на уровне груди, бетонной стене, наблюдая за движением транспорта по Мэйн-стрит. Полдень был в разгаре, солнце казалось низким и золотым. В двух окружных судах все еще продолжались заседания, и несколько ответчиков томились в ожидании судебного решения. Я видел двух адвокатов в зале, когда мы уходили, но на улице не было ни одного, чему я был весьма благодарен.
– У тебя нет сигарет? – спросил я.
– Нет, извини. Но можем стрельнуть. – Прежде чем я успел попросить его не делать этого, Хэнк подошел к одному из немногих людей, стоявших у стены. Он вернулся с раздавленной пачкой «Мальборо» и коробкой спичек в руках.
– Парень оттуда, – сказал Хэнк и показал большой палец. – Он был в суде сегодня, в том же, что и ты. Он сказал: «Пошли их к черту».
Я прикурил сигарету и поинтересовался вскользь, какое у парня было нарушение.
– Пойми это правильно, Хэнк. Но ты не тот человек, которого я ожидал увидеть.
Хэнк прислонился к стене, спиной к движению, и скрестил на груди руки. Он не сразу посмотрел на меня.
– Я тоже был сегодня утром в суде, – наконец произнес он. – Приехал, чтобы поговорить с тобой, подумал, что кто-то должен позвонить твоей жене, увидев, что ее там не было. Кто-то должен сообщить ей о залоге.
– Я пытался дозвониться.
Хэнк понимающе кивнул, посмотрев на меня с некоторой жалостью.