– Один вопрос.
– Какой?
– Как насчет твоего алиби? – спросила она. – Тебя не беспокоит потеря алиби?
В какой-то момент наши глаза встретились. Она приподняла с них завесу, и я увидел то, что было в глубине ее глаз. Вот тогда я понял, что она знала. Она это знала всегда; поэтому, когда я говорил, слова теряли вес по мере того, как я их произносил, и даже Барбару они не затронули».
– Ты никогда не была моим алиби, Барбара. Мы знаем это.
Она кивнула слегка, и в этот раз в ее глазах появились слезы.
– Было время, когда я готова была убить из-за тебя, – сказала она и оглянулась. – Чего стоила эта небольшая ложь?
Слезы прибывали, и ее плечи задрожали, как будто не выдержав какого-то невидимого груза.
– С тобой все хорошо? – встревожился я.
– Мы делаем то, что должны делать, правильно?
– Вопрос только в том, где это следует делать. Возможно, мы сумеем остаться друзьями.
Она громко фыркнула и рассмеялась. Потом вытерла глаза.
– Это было бы нечто?
– Думаю, да, – согласился я. – Слушай, я уеду в офис. Ненадолго. Когда вернусь, мы еще поговорим.
– Зачем ты едешь в офис? – спросила она.
– Ничего особенного. Я просто понял кое-что.
Она обвела рукой заполненное болью пространство вокруг нас: комнату, дом, возможно, целостность нашей совместной жизни.
– Более важное, чем все это? – спросила она.
– Нет, – солгал я. – Конечно, нет.
– Тогда не уезжай, – попросила она.
– Это просто жизнь, Барбара, и она становится грязной. Не все решается так, как ты хочешь.
– Все решается, если сильно этого хотеть.
– Только иногда, – сказал я и вышел, закрыв за собой дверь в прошлую жизнь. Я завёл автомобиль и обернулся. В парке все еще гуляли дети, они бежали и кричали что-то, и это выглядело как крошечные вспышки цвета. Я выключил радио, выехал во двор и затем увидел Барбару в гараже. Она наблюдала за мной, и в какой-то момент показалась мне совершенно другой. Но потом она махнула, чтобы я подождал ее, и легким шагом подошла к окну автомобиля.
– Не уезжай, – произнесла она. – Я не хочу, чтобы все закончилось так.
– Я должен.
– Черт побери, Ворк. Что для тебя настолько важно?
– Ничего, – ответил я. – Ничего из того, что касается тебя.
Она обхватила себя руками и согнулась, как будто ощутив боль в желудке.
– Все закончится ужасно. Я знаю, что так будет.
Ее глаза уставились вдаль. Она смотрела вниз на парк как будто вид резвящихся детей тоже действовал на нее.
– Десять лет нашей жизни потрачены впустую. Просто ушли.
– Каждый день люди движутся, Барбара. Мы ничем не отличаемся от других.
– Именно потому это никогда не могло получиться, – сказала она, и я услышал нотки вины в ее голосе. Она смотрела на меня. – Ты никогда не желал быть своеобразным и я никак не могла заставить тебя захотеть этого. Ты привык довольствоваться малым. Когда ты подбирал отходы со стола Эзры, для тебя это был банкет.