– Он был ужасным человеком, Джин.
– Но теперь он ушел, поэтому позволь положить этому конец.
Я согласился, хотя сознавал, что конца не будет. Его присутствие среди нас было, подобно запаху мертвого, но не погребенного.
– Хочешь еще льда? – спросила Джин.
– Было бы хорошо.
Она кормила меня льдом, и, когда ее руки появлялись передо мной, я видел свежие шрамы на запястьях, тугие и розовые, как будто кожа на венах была сильно натянута, чтобы лучше их защитить. С Джин мы никогда этого не делали, но я подумал, что, возможно, неплохо было бы нам помолиться.
– У меня все хорошо, – произнесла она, и я понял, что она поймала мой взгляд.
– Действительно?
Она улыбнулась и снова села.
– Ты продолжаешь спасать мне жизнь, – сказала она. – Значит, она должна представлять какую-то ценность.
– Не шути, Джин. Так не шутят.
Она вздохнула, отклонилась назад, и на мгновение мне показалось, что я вспугнул ее. Граница между нами была неопределенной, и я не хотел переступать через лее. Но в голосе Джин не было никакого негодования, и я понял, что она обо всем подумала и требовала от меня понимания.
– У меня ощущение, будто я иду через длинный темный туннель, – откликнулась она. – Если встать прямо, он уже не пугает, словно какая-то часть внутри меня освободилась. – Она сцепила руки и затем разжала их. – Трудно объяснить, – вздохнула она, но мне казалось, что я понял. Эзра ушел; возможно, это и было освобождением. Но в мои обязанности не входило устроить жизнь Джин. Она сама должна была это сделать, и, глядя на ее улыбку, я подумал, что истина у нее внутри.
– А как же Алекс? – спросил я.
– Мы уезжаем из Солсбери, – сообщила она. – Нам надо найти свое собственное место.
– Ты не ответила на мой вопрос.
Глаза Джин были выразительными.
– У нас есть проблемы, как и у всех остальных, но мы пытаемся их решить.
– Я не хочу терять тебя, – сказал я.
– Мне кажется, что мы только нашли друг друга, Ворк. Алекс понимает это. И хотя ей не избежать проблем с людьми, она клянется, что для тебя будет делать исключение.
– Сможет ли она простить мне копание в ее прошлом?
– Она знает, почему ты это делал. Она уважает твои причины, но никогда не напоминай ей об этом.
– Так что у нас все о'кей?
– Где бы мы ни были, ты всегда будешь желанным гостем.
– Спасибо, Джин.
– Еще немного льда?
– Хорошо.
Она дала мне льда, и я почувствовал, как веки мои стали тяжелыми. Я закрыл глаза, пока Джин ходила по комнате, я почти забылся, когда услышал ее слова:
– Есть одна открытка, которая может тебе понравиться. Фактически это письмо. – Я разодрал глаза. Джин держала конверт. – Оно от Ванессы, – сообщила она.