— Значит, у меня нет выбора? — спросила она.
— А если бы у тебя был выбор, как бы ты поступила?
— Стала бы служанкой Стивена, — просто ответила Китти.
Ни лицо, ни глаза Ричарда не изменились, но Китти почувствовала, как в душе у него что-то произошло. Но он ответил своим обычным тоном:
— Это невозможно, Китти. Даже не мечтай о Стивене.
* * *
Остаток дня пролетел почти незаметно; Ричарда навестила миссис Лукас, задыхавшаяся от быстрой ходьбы.
— Я опять жду ребенка, — объявила она, грузно опустившись на стул. — Видишь ли, я беременею, стоит моему Нату снять штаны. А у меня уже двое детей.
— Мальчики или девочки? — осведомилась Китти, радуясь этому бесхитростному разговору больше, чем серьезной беседе с Ричардом.
— Годовалые девочки-близнецы — Мэри и Сара. Но на этот раз я чувствую себя совсем иначе — пожалуй, теперь родится мальчик. — И она обмахнулась самодельной соломенной шляпой. — Ричард сказал, ты упомянула про девушку по имени Энни, которая где-то здесь, на острове. Я хочу взять ее в помощницы, если сумею найти, — думаю, ей будет лучше жить у супружеской пары, чем у одинокого мужчины.
— В этом я уверена, миссис Лукас. Энни такая же, как я.
Оливия хитро прищурилась. «Так, значит, вот какая у тебя гостья, Ричард! Стивен говорил, что ты по уши влюблен, и сегодня я надеялась наконец-то увидеть тебя счастливым. Вряд ли найдется женщина, способная отвергнуть такого мужчину. Но твоей избранницей оказалась вовсе не женщина, а глупенькая девочка, к тому же девственница. Ты думаешь, что в тюрьме и на корабле она успела повзрослеть, но я-то не раз встречалась с такими девчонками, как Китти. К ним не пристает грязь, потому что они ведут себя тихо, как мышки. В Порт-Джексоне она умерла бы одной из первой, а на Норфолке ей придется узнать то, чему не смогла научить ее тюрьма: самое большее, на что может рассчитывать каторжница, — встретить доброго, порядочного мужчину. Такого, как мой Нат. Или Ричард Морган».
Размышляя подобным образом, Оливия Лукас ненавязчиво объясняла Китти, как следует вести себя в обществе мужчин.
Беседу прервал приход Стивена и Джонни Ливингстона, принесших кровать. Спохватившись, Оливия заторопилась домой, а трое мужчин и Китти принялись за воскресный обед, импровизированное пиршество, какое только позволили устроить их скромные запасы, — гороховую кашу с кусочком солонины, рис с луком, кукурузный хлеб. На десерт Ричард подал бананы со своих пальм, на которых эти сытные плоды поспевали раньше, чем на многих других.
Китти молча слушала, как беседуют мужчины, и понимала, что впервые в жизни оказалась свидетельницей мужского разговора и очутилась в компании мужчин. Эти полчаса привели ее в полное смятение: оказывается, она так мало знала! Но, внимательно слушая и запоминая, она могла бы кое-чему научиться, а Китти нравилось учиться. Выяснилось, что мужчины не сплетничают так, как женщины, хотя эти трое дружно посмеялись над рассказом красавца Джонни о жестокой ссоре между майором Россом и капитаном Хантером. В основном разговор вертелся вокруг строительства, наказаний, древесины, камня, извести, гусениц, инструментов, выращивания овощей.